Вольф Фердинанд Богданович.

Page: « 1 2 3

Posts 21 to 29 of 29

Share212021-08-08 05:04:45

№ 9 (10)1

1826, марта 26)2 дня, в присутствии высочайше учреждённого Комитета состоящий при Главном штабе 2 армии штаб-лекарь Вольф спрашиван в пояснение прежних его показаний.

Как в первоначальных, так и во вторичных ответах вы решительно отрицались, как о тайных обществах ни от кого не слыхали и никогда об оных не помышляли и цели их не постигаете, несмотря на то, что в последних вопросах были поставлены на вид Вам показания шести членов того общества, свидетельствовавших о принадлежности Вашей к оному. // (л. 24 об.) А затем и на вновь сделанный Вам от 9 марта вопрос, готовы ли отвечать по чистой совести и с полною искренностию, не доводя до необходимости улик, вы отозвались отрицательно.

Когда же полковник Бурцев на очной с Вами ставке доказал, что вы действительно были членом тайного общества, тогда вы, сознавшись в справедливости показываемого Бурцевым, изъявили готовность свою ответствовать откровенно о всех известных действиях того общества.

Вследствие чего Комитет требует от Вас // (л. 25) подробного и положительного показания о нижеследующем:

Когда, где и кем именно были вы приняты в общество под именем Союза благоденствия, что побудило вас вступить в оное и кто суть все известные вам члены?

В чём именно заключались цели или намерения того общества, коему начально вы3 принадлежали, те. объявленная всем членам и сокровенная, только некоторым из них известная?

Здесь объясните, какими именно средствами // (л. 25 об.) общество надеялось достигнуть цели своей.

Какие особенные причины убедили вас остаться в тайном обществе после того, когда в марте 1821 года в собрании Тульчинских членов было объявлено уничтожение Союза благоденствия и когда, вышед из оного за удалившимся полковником Бурцевым, вы благодарили его за решимость оставить сие общество?

Комитету достоверно известно, однако же, что вы находились в числе тех членов общества, которые, собравшись // (л. 26) в Тульчине, не приняли объявленного в Москве уничтожения Союза и решились продолжать свои действия.

А посему поясните:

а) Кто из принадлежавших Союзу благоденствия членов в 1821 году совершенно удалился от общества, и кто считался в оном, и кто впоследствии присоединился к нему?

1 Вверху листа помета чернилами: «Читано 29 марта».

2 Число вписано в строку другим почерком.

3 Слово «вы» вписано над строкой.

b) Кто из присутствовавших в собрании первый доказал необходимость продолжения общества и увлёк прочих? и

c) В чём заключалась речь, говоренная генерал- // (л. 26 об.) интендантом Юшневским, и действительно ли оная, подстрекнув самолюбие каждого, ускорила решимость всех на предложенное.

В одном из собраний тульчинских членов, где и вы находились, предположено было: а) целью продолжаемого общества - разрушение существующего порядка вещей в государстве во что бы то ни стало, хотя бы последствием того было упразднение престола, в) средства к достижению сей цели предоставить избранным начальникам или председателям управы с полною // (л. 27) над членами властию.

Здесь объясните чистосердечно все предположения Тульчинской управы, кои при возобновлении общества членами оного были одобрены и кто первый предложил о разрушении существующего порядка вещей в государстве?

Комитет имеет достоверные сведения, что Южное общество, которому Вы принадлежали, решительно намеревалось ввести в России республиканское правление посредством революции или вооружённою силою и посягнуть против // (л. 27 об.) блаженной памяти государя императора и всех священных особ августейшей императорской фамилии и что намерения сии с 1823 года были господствующими в обществе и известными всем членам.

Здесь поясните, где и кем были предложены столь преступные мысли и кто присутствовал при совещаниях об оных.

Что Вам известно было о намерениях общества начать возмутительные действия в Бобруйске в 1823, в лагере при Белой церкви в 1824, и в лагере же 1825 при Лещине и, // (л. 28) наконец, по кончине уже блаженной памяти государя императора, в Тульчине посредством арестования Главной квартиры 2 армии, коль скоро вступит туда в караул Вятский полк (с 1 генваря 1826).

Кто из членов наиболее стремился к распространению и утверждению мнений и к самому начатию действий общества советами, сочинениями и влиянием своим на других?

Что вы знали о сношениях Южного общества с Северным и от кого слышали рассказанное Пестелем по возвращении его из // (л. 28 об.) Петербурга в 1821 году, что он успел согласить северных членов на все свои предложения?

Генерал-Майору князю Волконскому Вы сказывали, что тайное общество открыто по доносу капитана Майбороды, что генерал-адъютант Чернышёв привёз к главнокомандующему 2 армиею от начальника Главного штаба барона Дибича список о именах 80 членов того общества и что арестования неминуемо продолжаться будут далее.

Объясните, где, когда и от кого именно вы получили сие пересказанное князю Волконскому сведение. // (л. 29)

В конце ноября или в начале декабря 1825 Вы именем князя Барятинского спрашивали подполковника Фаленберга, получил ли он поручение от начальства ехать по делам службы отечества, и когда Фаленберг по случаю болезни жены своей1, отрицательно, то Барятинский через несколько дней, встретясь с Фаленбергом, спросил его, правда ли то, что он слышал (от Вас?) и упрекал в нерадении по делу общества.

1 Здесь, очевидно, пропущено: «ответил».

Поясните, какое именно, от кого назначено было Фаленбергу поручение и куда он должен был ехать // (л. 29 об.) по делам общества? Что вы сказали Барятинскому об отзыве Фаленберга и что говорил Барятинский, услышав оный?

По открытии тайного общества, когда полковник Пестель был уже отправлен в Петербург, вы, сообщив о сём известии подполковнику Фаленбергу, при опасении сего последнего подвергнуться следствию успокоили его тем, чтобы ничего не говорить при допросах, ибо ясных доказательств нет и на бумаге также ничего, следственно, и уличить нет возможности.

При очной же ставке с полковником Бурцевым вы, сознаваясь в направлении Фаленберга к // (л. 30) запирательству, присовокупили, что таким же образом поступили и с поручиком Басаргиным.

Объясните чистосердечно всё то, что вы говорили Фаленбергу и Басаргину, направляя их к запирательству при допросах, когда и где именно сие происходило? Также, не действовали ли вы в сём смысле на других членов общества и на кого именно?

После арестования Пестеля вы по поручению генерал-интенданта Юшневского говорили Бобрищеву-Пушкину 1-му и Заикину, чтобы полученные ими бумаги Пестеля истребили, и они не один раз отзывались Вам и другим членам, что те бумаги сожгли.

Поясните, когда, где и по какому поводу Юшневский делал // (л. 39 об.) Вам означенное поручение.

Вы сказывали полковнику Пестелю, что при арестовании бумаг 32 егерского полка у майора Раевского найден был список о именах членов Тульчинской управы, который был истреблён полковником Бурцевым.

Поясните, от кого именно получили вы сие сообщённое Пестелю известие?

Подпоручику Заикину вы сказывали, что Лихарев принял в общество статского советника Бошняка, который, будучи приятелем графу Витту, сделал от сего последнего предложение, что он // (л. 31) желает быть также членом сего общества, чего тульчинские члены испугались и посылали Барятинского к Давыдову с поручением, чтобы он самого Витта принимать остерегался.

Объясните, от кого именно вы всё сие узнали.

Ротмистр Ивашев показывает, что он часто говорил с Вами о желании его уничтожить то общество, которому принадлежал, и вы одобряли его мнение.

Справедливо ли сие показание Ивашева?

Подобно сему чиновник 9 // (л. 31 об.) класса Юшневский говорит, что за год перед сим вы были свидетелем, когда брат его, генерал-интендант Юшневский, изъявлял желание своё оставить тайное общество.

Поясните, так ли сие происходило.

В заключение присовокупите с полною откровенностью всё то, что Вам было известно насчёт намерений и действий тайного общества без малейшей утайки, ибо при изысканных доводах запирательство Ваше может только усугубить доказанную вину Вашу.

Генерал-адъютант Чернышёв // (л. 32)

Share222021-08-08 06:19:10

№ 10 (11)1

На предложенные вопросы высочайше утверждённого Комитета от марта 26 дня имею честь ответствовать нижеследующее с чистым откровением на

1, 2)2

Вскоре после моего прибытия в м. Тульчин в 1818 году, в сентябре месяце, во время сопровождения господина главнокомандующего, при его осмотре войск познакомился я с адъютантом, нынешним полковником Пестелем3, по возвращении нашем обратно знакомство сие день ото дня становилось ближе, внимание его ко мне, частые посещения обратили, наконец, знакомство наше в дружбу.

1 Вверху листа карандашом поставлен крест.

2 Далее зачёркнуто: «3».

3 Фамилия подчёркнута карандашом.

Однажды, когда мы были одни, он начал мне читать некоторые места из Зелёной книги под названием Союза благоденствия, говоря, что есть общество, которое печётся о распространении просвещения и гражданских добродетелей. Пылкая молодость моя восхитилась сими предметами и я весьма далёк был подозревать в нём что-нибудь преступное; он взял с меня честное слово никому о сём не говорить и я взял книгу к себе; читая дома её, я не мог хорошо постигнуть всего в ней изъясняемого, она мне казалась очень тёмною, не менее того, мысль стараться участвовать в общем просвещении и распространении Добродетели меня не переставали пленять, и я спустя два или три дня, возвращая книгу г[осподину] Пестелю, сообщил ему своё удовольствие и говорил, что я согласен вступить в сие общество, но просил, чтобы он дал мне время подумать. // (л. 32 об.)

С тех пор протекло несколько недель и я ничего не говорил о вступлении, какое-то внутреннее чувство боязни меня удерживало принадлежать тайному обществу, и, ежели бы я последовал своему первому внушению, то от коликих горестей и бедствий спас бы я жизнь свою. С течением времени мы говорили часто о Союзе благоденствия, о распространении просвещения, о свободе крестьян, а между тем я более и более знакомился с мыслью вступить в Союз.

В 1819 году, ежели не ошибаюсь, в августе месяце, г[осподин] Пестель1 уехал в С.-Петербург, и я с ним простился, не вступая в общество. Тут на некоторое время все мои мысли о Союзе остановились, я был чрезвычайно занят своею должностью, а потому и не помышлял даже о нём, покудова в продолжение осени я не познакомился с нынешним генерал-интендантом Юшневским1, который служил тогда по дипломатической части; посещая его в свободные часы, мы проводили время2 весьма приятно в дружеских беседах, в которых участвовали г.г. Бурцев, Ивашев, Аврамов, Комаров1; говорили и спорили о предметах учёных, о литературе, рассуждали о распространении просвещения и в сих-то обстоятельствах г[осподин] Юшневский1 мне предложил вступить в общество Союз благоденствия.

Цель его мне уже была известна и, видя собрание в нём вышеименованных образованных и добрых людей, я безоговорочно вступил в Союз. С продолжением времени, когда говорили об обществе, начали более и более касаться до узаконений, говорили о необходимости улучшения законов в России, говорили о конституции.

Здесь невинная // (л. 33) цель Союза благоденствия начала исчезать, из него делалось политическое общество, имевшее мне известную цель - стараться о3 введении конституции посредством общего ускорения образования и приобретения членов. В течение всего сего времени приняты4 были адъютанты Крюков и князь Барятинский, поручик Басаргин и прапорщик Крюков; по случаю сдачи полка был в Тульчине генерал-майор Фонвизин1, принадлежавший обществу, около сего же времени, ежели не ошибаюсь, вступили генерал-майор Орлов и князь Волконский5. Всё сие происходило в 1820 и 1821 годах.

Обращаясь беспрерывно в кругу людей, занятых одною целью и увлечённый неопытностью, самолюбие моё подстрекалось принадлежать обществу, в коем столько значительных лиц, хотя сам я не рассуждал о переменах политических, ибо часть сия до того была мне совершенно чужда, но участвовал в обществе тем, что знал о его существовании.

3 и 4

Когда полковник Бурцев уехал в Москву и по возвращении своём объявил, что общество закрыто, никто на сие ничего не возражал и я, тревожимый опасением, говорил с Бурцевым, что мысль его я совершенно одобряю, но когда потом начали все единогласно утверждать, что московское общество не имело право на уничтожение и, привыкнувший питаться с мыслью о Союзе, существовавшем тогда уже около двух лет6, все противореча подтвердили, чтоб обществу в Тульчине оставаться по-прежнему; итак, все, кто находился в Тульчине - г.г. Аврамов, Ивашев, князь Барятинский, Крюковы 1-й и 2-й, Юшневский и Басаргин - остались, исключая7 господина Комарова, который отказался; считался в обществе генерал-майор князь Волконский, // (л. 33 об.) о прочих вышеупомянутых я не знаю, кто остался, а потом были приняты Пушкины1 1-й и 2-й, Заикин1, барон Черкасов1.

1 Фамилия подчёркнута карандашом.

2 Четыре строки от слов «я не познакомился...» на полях отчёркнуты карандашом и отмечены знаком «NB».

3 Слова «стараться о» вписаны над строкой.

4 Семь строк от слов «необходимости улучшения...» на полях отчёркнуты карандашом и отмечены знаком «NB».

5 Слова «генерал-майор Орлов и князь Волконский» подчёркнуты карандашом.

6 Слово «лет» вписано над строкой.

7 Три строки от слов «г.г. Аврамов, Ивашев...» подчёркнуты карандашом.

Кто именно первый начал говорить о том, чтоб остаться в обществе, не могу себе припомнить, ибо тому назад уже 5 лет. Что касается до речи, говоренной генерал-интендантом Юшневским, то сие было, кажется, уже позднее; она заключалась в нескольких мыслях о важности предмета общества, ежели не ошибаюсь.

5 и 6

Потом неоднократно продолжали говорить о том, чтоб переменить законы в России, и в одном из заседаний упоминали о том, чтоб достигать цели во что бы то ни стало1; неприметно умы были увлечены и приготовлены влиянием2 полковника Пестеля, коего господствующая мысль была введение республиканского правления3, и однажды, не могу припомнить сего несчастного и пагубного дня, ввечеру, когда мы съехались к нему, то он, говоря, что мы уже все согласны в цели общества и что надобно решительно утвердить её общим согласием; здесь без всякого дальнейшего размышления, не постигая пропасти, в которую ввергали мы себя и других, все согласились с несчастнейшим предположением ввести в России Республику с упразднением царствующего дома, способами предполагали приобретение военной силы4.

В сём совещании присутствовали, сколько я могу припомнить, г.г. Аврамов, Басаргин, Ивашев, Крюков 1-й и 2-й, князь Барятинский, кажется, был Юшневский5 и, не помню, были ли уже тогда приняты два брата Пушкины6, и сим кончилось сие пагубное совещание и ничего подобного уже после не говорили, ибо вскоре потом стремление умов начало утихать, стали меньше и меньше заниматься обществом; полковник Пестель уехал в полк и напоследок в Тульчине редко или почти никогда // (л. 34) не слышно было, чтобы кто-либо упоминал об обществе.

1 Слова «во что бы то ни стало» подчёркнуты карандашом.

2 Слово «влияние» подчёркнуто карандашом.

3 Две строки от слов «Пестеля, коего господствующая мысль...» подчёркнуты карандашом.

4 Одиннадцать строк от слов «припомнить сего несчастного и пагубного дня...» на полях отчёркнуты карандашом и отмечены знаком «NB».

5 Строка подчёркнута карандашом и на полях отмечена знаком «NB».

6 Слова «два брата Пушкины» подчёркнуты карандашом.

Пришедши в зрелый возраст и рассуждая с хладным рассудком обо всём прошедшем, я содрогнулся, видя, в какую пропасть вовлекли меня несчастные обстоятельства и моя неопытность, но, будучи всегда твёрдо уверен, что общество сие ничтожно, я с беспечным спокойствием полагал, что само время всё уничтожит. Таким-то образом от самой невинной цели стараться о распространении Добродетелей и Просвещения медленно я увлекался всё далее, доколе, наконец, моя неопытная молодость и кривонаправленное воображение ввергли меня в участие ужаснейшего преступления.

Однажды ввечеру, не помню когда, полковник Пестель, будучи у генерал-интенданта Юшневского, рассказывал мне, что какой-то подполковник, ежели не ошибаюсь, Муравьёв1, стоящий около Белой Церкви с батальоном, успел обратить к себе своих солдат2, которые готовы за ним всюду следовать. О начатии же возмущения при Бобруйске, Лещине и, наконец, в самом Тульчине арестованием Главной3 квартиры я ничего никогда не слыхал, исключая, что пред моим отъездом дежурный генерал армии, спрашивая меня, не принадлежу ли к обществу, говорил, что Вятский полк при вступлении хотел арестовать всю Главную квартиру.

Из подробного моего и чистосердечного признания об обществе Комитет изволит усмотреть ответ на сей пункт.

Кроме членов, в Тульчине бывших, я никого не знал, и не помню, чтоб когда-либо слышал о наименовании Северного и Южного общества, но слышал что-то о том весьма давно и не могу себе припомнить от кого, что будто бы // (л. 34 об.) члены в Петербурге с г[осподином] Пестелем одного мнения.

Сказанное мною генерал-майору князю Волконскому я слышал от генерал-интенданта Юшневского, в тот же вечер и тут же говорил генералу Волконскому.

Однажды, не помню которого числа, встретившись с князем Барятинским, спросил он меня, не посылают ли куда подполковника Фаленберга; не говоря куда и зачем, я отвечал, что не знаю. «Спроси его, пожалуйста». Я, приехавши к больной жене подполковника Фаленберга, между разговорами спросил его, не посылают ли его куда-нибудь: он отвечал мне, что куда теперь в этих обстоятельствах ему ехать; увидевши после князя Барятинского, я сказал ему, что он теперь по болезни жены своей никуда не поедет, на что, не помню, чтоб мне что-нибудь сказал г[осподин] Барятинский.

При арестовании полковника Пестеля и открытии общества я вдруг увидел пропасть, в которую мы вверглись; страх неминуемой гибели сильно действовал на меня и всех прочих, всякий думал спасти себя и, видя уныние господина Фаленберга1, точно говорил ему, что, может быть, можно спастись, ежели не признаваться, ибо доказательств на нас быть не может, а также дорогою мы говорили с поручиком Басаргиным о том же.

1 Фамилия подчёркнута карандашом.

2 Слова «успел обратить к себе своих солдат» подчёркнуты карандашом.

3 Четыре строки от слов «успел обратить к себе своих солдат» на полях отчёркнуты карандашом и отмечены знаком «NB».

Несчастная и усугубляющая мою погибель мысль не признаваться единственно родилась от того, что, зная, что уже несколько лет, как я, а равно и Басаргин1, не участвовали ни малейшим образом в сообществе, я полагал, что все следы принадлежания к оному изгладились; о сём же мы // (л. 35) рассуждали с старшим Крюковым и генерал-интендантом Юшневским2, но всё сие было следствием ужаса предстоящего несчастья и желания утешить горестную тоску других.

Когда уже общество было открыто и все были в смятении, то однажды говорили мы с генерал-интендантом Юшневским, где бумаги полковника Пестеля; я говорил, что они, кажется, у Пушкина или Заикина, на что он полагал, что лучше их сжечь, что я и сказал гг. Пушкину и Заикину, а после они мне говорили, что сие исполнили.

Я не могу себе припомнить, сказал ли я что-либо полковнику Пестелю о списке, найденном полковником Бурцевым, но слышал от сего последнего о каком-то лоскутке бумаги, на коем написаны были имена некоторых членов Тульчинской управы и который он говорил, будто истребил.

Я не могу себе припомнить, рассказывал ли я г[осподину] Заикину что-либо об обстоятельстве Лихарева и Бошняка, но слышал о сём, не помню только от кого - или генерал-интенданта Юшневского, или полковника Пестеля; что же касается до того, что ездил князь Барятинский к Давыдову, то сего никак не помню.

Несколько уже лет тому назад неоднократно говорили мы с г[осподином] Ивашевым, что общество сие гибельно и ни к какому добру не ведёт и что надобно его оставить.

При подобном со мною разговоре генерал-интендант Юшневский однажды при блате своём сказал: «Да я того3 и смотрю, как бы оставить общество. Бог с ним совсем». // (л. 35 об.)

Вот совершенно чистосердечное и полное признание всего того, в чём я участвовал, что видел и что слышал, без наималейшей умышленной утайки. Поставленный Судьбою в середину стечения всех возможных несчастных случаев к моей погибели, я не удержался подобно многим противу стремления обстоятельств и погубил себя навсегда; я не говорю сие для моего оправдания, ибо знаю всю важность моей вины, и буду переносить без малейшего ропоту все свои несчастья.

Штаб-лекарь, коллежский асессор Вольф4

Генерал-адъютант Чернышёв // (л. 36)

1 Слова «и Басаргин» подчёркнуты карандашом.

2 Слова «рассуждали с старшим Крюковым и генерал-интендантом Юшневским» подчёркнуты карандашом.

3 Здесь, очевидно, пропущено: «мнения».

4 Показания написаны Ф.Б. Вольфом собственноручно.

Share232021-08-09 06:48:56

№ 11 (12)

1826 года, апреля 22 дня, в присутствии высочайше учреждённого Комитета по разноречию в показаниях дана очная ставка полковнику Пестелю с штаб-лекарем Вольфом, из коих первый показывал,

а) что он, Пестель, по приезде из С.-Петербурга в 1820 году о заключении Коренной думы, сделанном в Петербурге насчёт введения Республиканского правления, сообщил Юшневскому, Вольфу и Ивашеву, а потом узнали о сём1 Аврамов, Басаргин, князь Барятинский и Крюковы 1-й и 2-й, коль скоро были приняты в общество; когда ж именно сие им сообщено, не помнит2. Сему заключению Коренной думы никто из них не противоречил.

б)3 Что для достижения сей цели4 существовали тогда два главные предположения: одно, чтобы первоначальное действие революции начать в столице чрез Северное общество, коему Южное содействовало бы всеми силами, а другое, чтобы главное и первоначальное действие революции начать в армии, содействие же по столице производилось бы Северным обществом.

в) Что при возобновлении союза в Тульчине, когда члены рассуждали о цели, тогда был первый вопрос: изменяет ли общество прежнюю Республиканскую цель или нет? Все единодушно и без противоречий подтвердили продолжение оной, причём он сам говорил в пользу оной.

г)5 Что, кроме избрания председателем // (л. 36 об.) и принятия цели общества, был ещё одобрен и решительный, революционный способ действий с упразднением престола и в случае крайности с изведением тех лиц, которые представят в себе непреодолимые препоны и

д) Что Аврамов, Юшневский, Ивашев, Крюковы 1-й и 2-й, Басаргин, князь Барятинский6 и Вольф единогласно разделяли с ним цель и способы достижения оной и все без изъятия и без всяких оговорок и противоречий определили и подтвердили сие. Все они присутствовали в заседании Думы и все же участвовали в возобновлении общества и в совещании о цели и способе достижения оной; заседания же происходили у него на квартире.

1 Слова «а потом узнали о сём» зачёркнуты едва видимой карандашной линией.

2 Слова «коль скоро были приняты в общество, когда ж именно сие им сообщено не помнит» зачёркнуты едва заметной карандашной линией.

3 Буква «б» зачёркнута карандашом, над строкой карандашом поставлено: «2».

4 Слова «сей цели» написаны вместо стёртых слов.

5 Над буквой «г» карандашом написано «3».

6 Фамилии «Аврамов, Юшневский, Ивашев, Крюковы 1-й и 2-й, Басаргин, князь Барятинский» подчёркнуты едва видимой карандашной линией.

Напротив сего штаб-лекарь Вольф показывал

1) что в 1819 году, по предложению Юшневского, вступил он в общество, которое имело известную уже ему цель - попечение и распространение просвещения и гражданских добродетелей, но с продолжением времени члены начали более и более касаться до узаконений, говорили о необходимости улучшения законов и о конституции.

2) Здесь невинная цель союза начала исчезать и из оного делалось политическое общество, получившее цель - стараться о введении конституции посредством общего ускорения образования и приобретения членов. // (л. 37) Сие происходило в 1820 и 1821 годах.

3) Потом неоднократно говорили в обществе, чтоб переменить законы в России и в одном из заседаний упоминали, чтоб достигать сей цели во что бы то ни стало. Умы неприметно были увлечены и приготовлены влиянием полковника Пестеля, коего господствующая мысль была - введение Республиканского правления, и

4) В одном же из собраний тульчинских членов, когда Пестель говорил, что они уже согласны в цели общества и что сие надобно утвердить решительно общим согласием, то все имели несчастие согласиться с предложением ввести в России республику с упразднением царствующего дома, приняв способами к тому приобретение военной силы.

На очной же ставке

Полковник Пестель

Штаб-лекарь Вольф1

Не допуская до очной ставки, подтвердил показание полковника Пестеля, выше сего изложенное.

Штаб-лекарь Вольф2

1 Далее текст написан другим почерком.

2 Показания подписаны Ф.Б. Вольфом собственноручно.

Share242021-08-09 06:51:38

№ 12 (3)

Высочайше учреждённый Комитет требует от штаб-лекаря Вольфа откровенного показания:

Как ваше имя и отчество и сколько от роду лет?

Какой веры и каждогодно ли бываете на исповеди и у святого причастия?

Присягали ли на верное подданство ныне царствующему государю императору?

Где воспитывались? Если в публичном заведении, то в каком именно, когда и куда из оного были выпущены? А ежели у родителей, то кто именно были ваши учители и наставники?

В каких предметах вы старались наиболее себя усовершенствовать или приготовить?

Не слушали ли сверх того особенных лекций, в каких предметах наук, у кого, когда и где именно? // (л. 12 об.)

С которого времени и откуда заимствовали первые вольнодумческие и либеральные мысли, т.е. от внушений ли других или от чтения книг, и каким образом мнения сего рода в уме вашем укоренялись?

Когда вы вступили в службу, где и каким образом продолжали оную и не были ли за что-либо в штрафах или под судом, когда и чем дела были окончены?

Генерал-адъютант Чернышёв // (л. 13)

Share252021-08-09 07:56:29

№ 13 (4)

На требуемые высочайше учреждённым комитетом показания с полною откровенностью имею честь ответствовать:

Имя моё Христиан-Фердинанд сын Богданов Вольф, от роду мне 29 лет.

Исповедания лютеранского; находясь на службе по большей части в местах, отдалённых от пребывания лютеранских исповедников, не мог ежегодно бывать на исповеди и у святого причастия.

Ныне царствующему государю императору на верное подданство присягал.

Первое воспитание в детстве я получил в приватном пансионе, который был учреждён при новой лютеранской церкви в Москве, где учился языкам - русскому, немецкому, французскому и латинскому, закону божию, истории, географии и математике и вместе имел ещё дома, у моих родителей, учителя из духовной академии, которого фамилию не могу себе припомнить, для латинского языка, так как меня готовили к медицинской части. // (л. 13 об.) Из сего пансиона я поступил в императорскую Медико-хирургическую академию, московское отделение, где проходил науки, до врачебной части касающиеся.

Кроме наук, до моей части относящихся, в коих я старался себя усовершенствовать, другими не занимался, и кроме сих до других предметов, касающихся наук, в академии не преподают.

Особенных лекций и приватных нигде не слушал.

Первое понятие о либеральных мыслях получил я при вступлении в Союз благоденствия; сие было в 1820 году; до того никогда о сём не помышлял; чтением книг сего рода я не занимался, но несчастные сии понятия освоились с незрелым и неопытным моим умом чрез обращение в кругу людей, к чему и обязан был моему званию; либеральными мыслями, как я изъяснялся уже в ответах моих высочайшему Комитету, я увлёкся толпою и поздно остановился, когда уже погубил себя.

В конце 1814 года по окончании полного // (л. 14) врачебного курса и получении медали отправлен я был кандидатом медицины и хирургии для практического усовершенствования в Ковельскую военную гошпиталь, откуда поступил с транспортом больных в таковую ж Луцкую.

В 1816 году командирован был младшим лекарем в 45 егерский полк, из сего переведён в 28 егерский, из коего прикомандирован к Главной квартире 2 армии; произведён в штаб-лекари и помещён доктором при генерал штаб-докторе армии; здесь занимался я лечением чиновников Главной квартиры и неоднократно месте был и старшим врачом тульчинской гошпитали; награждён был окладами жалованья, орденом святого Владимира 4 степени и чином коллежского асессора; ни в малейших штрафах, ни под судом не бывал.

Штаб-лекарь, коллежский асессор Вольф1 // (л. 38)

Генерал-адъютант Чернышёв

1 Показания написаны Ф.Б. Вольфом собственноручно.

Share262021-08-09 08:38:24

№ 14 (0)

Выписка из показаний о штаб-лекаре Вольфе

Кто показывает: Содержание:

Князь Волконский Называет его1 из первых поступивших в Южное общество членов, но что будто бы он впоследствии уклонился от участия в обществе.

О доносе Майбороды о списке членов2, привезённом3 генерал-адъютантом Чернышёвым4 к главнокомандующему 2 армиею, о неминуемости дальнейших арестований и прочю он, Волконский, узнал в Тульчине от Вольфа, Юшневского и старшего Крюкова (допол[нение] 3).

Давыдов Вольф был членом Южного общества.

Князь Барятинский Вольф был членом общества. Вольф5 на совещании 1822, где решён вопрос о царствующем лице. (12)

Ивашев Вольф был в первом и остался в последнем обществе; находясь и при совещании о продолжении оного (1).

Вольфу часто говорил о желании своём уничтожить то общество, которому принадлежал, и он, кажется, одобрил это (допол[нение] к ответу). // (л. 38 об.)

Майор Лорер Вольф был член Южного общества (первый допр[ос]).

Подполковник Фаленберг Вольф в конце ноября или в начале декабря 1825 от имени Барятинского спрашивал его, не получил ли он поручения от начальства ехать по делам службы отечества и, когда он отрёкся болезнию жены, то Барятинский спрашивал, правда ли то, что он слышал от Вольфа.

1 Слово «его» вписано над строкой.

2 Слово «членов» вписано над строкой.

3 Первая строка была написана вместо стёртых слов.

4 Слова «генерал-адъютантом Чернышёвым» вписаны между строк.

5 Здесь, очевидно, пропущено: «был».

Когда же по открытии общества Фаленберг изъявил опасение на счёт свой (ибо Пестель был уже увезён), то Вольф, пришедший к нему с известием о Пестеле, успокоил его тем, чтобы при допросах не говорить, ибо ясных доказательств нет, на бумаге также ничего, следовательно, и уличить их невозможно. (9)

Поручик Заикин Вольф есть член общества Южного. (1)

Почти с год Вольф сказывал, что Лихарев принял в общество статского советника, приятеля графа Витта, чего тульчинские члены испугались, // (л. 39) и Барятинский ездил к Давыдову, чтобы принять самого Витта, но не принял. (6)

Когда Пестель был арестован, Вольф по поручению Юшневского, требовал, чтобы бумаги Пестеля были сожжены. Он, Заикин, с Пушкиным два раза распускал ложные слухи, что сожгли их (выд[ержка] из доп[олнительного] отв[ета]).

Загорецкий Крюков 2-й при приёме сказал, что Вольф член общества.

Пушкин 1-й Вольф был членом общества1.

младший Юшневский Вольф был членом тайного общества (1).

Посещая часто дом брата его, Вольф был свидетелем того, как он жалел и2 о себе, и об нём и изъявлял желание оставить общество. (10)

Полковник Пестель Вольф был из первых членов тульчинского общества (18). Принят в 1819. Он остался при решении в 1821 о продолжении общества (19).

О списке членов общества, который найден в бумагах Раевского и истреблён Бурцевым, слышал он, Пестель, от доктора Вольфа. (52) // (л. 4)

1 Показания Н.С. Бобрищева-Пушкина вписаны между строк другим почерком.

2 Слово «и» вписано над строкой.

Share272021-08-09 08:38:33

№ 15 (0)1

О штаб-лекаре, коллежском асессоре Вольфе2

1 Внизу листа пометы чернилами: «№ 20», «Читана 6 июня 1826».

2 Ниже на полях помета карандашом: «№ 41».

Вольф при двух допросах и по особенному приглашению к искренности решительно отказался от принадлежности к тайному обществу, но уличённый на очной ставке с Бурцевым сознался, что Пестель в 1818 году открыл ему о существовании Союза благоденствия, показал Зелёную книгу и, объяснив, что цель сего союза заключается в распространении просвещения и гражданских добродетелей, приглашал его вступить // (л. 4 об.) в оный, но Вольф, хотя изъявил на то с своей стороны согласие, однако ещё не вступил.

Осенью 1819 года, познакомившись с Юшневским и встречая в кругу его многих образованных и добрых людей, принадлежавших к Союзу, Вольф решился к ним присоединиться. С продолжением времени, когда говорили об обществе, начали касаться узаконений, необходимости улучшить их в России, и конституции, невинная цель Союза благоденствия начала исчезать, из него сделалось политическое общество о введении // (л. 4) конституции. Всё сие происходило в 1820 и 1821 годах.

Вольф после объявления Бурцевым о закрытии Союза благоденствия на съезде в Москве оставался в обществе, в котором неоднократно продолжали говорить о перемене законов в России, а в одном из заседаний упоминали о том, чтоб достигать цели во что бы то ни стало; умы до того были увлечены, что однажды вечером, съехавшись к Пестелю, когда он говорил, что все согласны в цели общества и что надобно решительно утвердить её общим положением, // (л. 5 об.) то все согласились с предположением его ввести республику с упразднением царствующего дома посредством приобретения военной силы. Сим кончилось пагубное совещание и после ничего подобного не говорили; Пестель оставил Тульчин и уехал в полк.

Пестель рассказывал ему, что полковник Муравьёв, стоящий около Белой Церкви, успел обратить к себе своих солдат, которые готовы всюду за ним следовать, но о начатии возмущения при Бобруйске, Лещине и, наконец, в самом Тульчине никогда // (л. 6) не слыхал. Действий его по обществу никаких не было и о переменах политических только1 слушал, но сам не рассуждал.

1 Слово «только» вписано над строкой.

При первоначальных допросах не сознавался, потому что после арестования Пестеля он говорил с Фаленбергом, а потом с Басаргиным, Крюковым 1-м и Юшневским, чтобы не признаваться. Вольф думал запирательством спастись, ибо, несколько лет не участвуя в обществе, полагал, что все следы о принадлежности его к оному изгладились.

Вольф, не допуская до очной ставки с Пестелем, утвердил справедливость показания // (л. 6 об.) его в том: 1) Что Пестель по приезде из С.-Петербурга в 1820 году о заключении Коренной думы, сделанном в Петербурге насчёт введения республиканского правления, сообщил Юшневскому, Вольфу и Ивашеву, и никто из них тому не противоречил.

2) Что для достижения сей цели существовали тогда два главные предложения: одно, чтобы первоначальное действие революции начать в столице чрез Северное общество, коему Южное содействовало бы всеми силами; а другое, чтобы главное и первоначальное действие революции начать в армии, содействие же по столице производилось бы // (л. 7) Северным обществом.

3) Что при возобновлении союза в Тульчине, когда члены рассуждали о цели, тогда был первый вопрос: изменяет ли общество прежнюю республиканскую цель или нет? Все единодушно и без противоречий подтвердили продолжение оной; причём Пестель сам говорил в пользу оной.

4) Что, кроме избрания председателей и принятия цели общества, был ещё одобрен и революционный способ действия с упразднением престола и в случае крайности с изведением тех лиц, которые представят в себе непреодолимые препоны и

5) Что Вольф с прочими бывшими // (л. 7 об.) на совещании единогласно разделяли цель и способы достижения оной и все без изъятия и без всяких оговорок и противоречий определили сие и подтвердили.

Показания Ивашева, Юшневского младшего и Басаргина.

Вообще Вольф замечается более разделявшим тайные замыслы, нежели действующим лицом по обществу и желавшим или отстать от оного, или чтобы оно уничтожилось. Но Пестель говорит, что ни один член так не проповедовал кровопролитие, как Вольф, не показывая даже опасения насчёт междоусобной войны, и делал сие ещё в 1820 году до разрушения союза.

Правитель дел Боровков // (л. 2)

Share282021-08-09 09:51:00

№ 16 (0)

О штаб-лекаре Вольфе

Обвинения

По долгом запирательстве, быв, наконец, уличён Бурцевым на очной ставке, признался, что был членом Союза благоденствия и присутствовал в собрании тульчинских членов в 1821 году, когда уже общество приняло цель политическую. Вольф в показаниях своих усиливается доказать, что он несколько лет не принимал уже участия в обществе, но Пестель уверяет, что ни один член не проповедовал столько о кровопролитии, как Вольф, для достижения цели общества.

1, 2, 3, 4, 5, 6. Против сих пунктов не обвиняется. // (л. 3)

7. Между средствами для введения Конституции соглашался в тульчинских собраниях на употребление к сему военной силы.

8. В тульчинском собрании объявил своё согласие на цареубийство.

9, 10, 11. Против сих пунктов не обвиняется.

Share292021-08-10 05:44:19

О следственном деле Ф.Б. Вольфа

Член Южного общества Фердинанд (Христиан) Богданович Вольф был предан Майбородой. Долгое время после начала розыска в м. Тульчине он оставался на свободе и 27 декабря 1825 г., когда его друг декабрист Н.В. Басаргин приехал из отпуска, Вольф ещё успел рассказать ему об арестах сообщников. Майборода, видимо, вспомнил о нём не сразу, несколько позднее, чем об остальных участниках тайной конспирации. В списке декабристов, который предатель дал следователям, фамилия Вольфа поставлена последней и не имеет номера (она была бы 46). За это время Вольф сумел передать Н.С. Бобрищеву-Пушкину и Н.Ф. Заикину приказание А.П. Юшневского об уничтожении бумаг П.И. Пестеля, в том числе «Русской Правды», и договорился с А.П. Юшневским, братьями Крюковыми и П.И. Фаленбергом о совместном отрицании всех улик в случае ареста.

Таким образом, Вольф имел возможность заранее продумать способ защиты на следствии, который ему казался неуязвимым. Только 31 декабря 1825 г. он был подвергнут допросу (см. док. 3/2). Генерал-адъютант Киселёв спрашивал о всех тайных обществах и его членах. Однако Вольф не признался в принадлежности к тайной организации. На этом допросе он впервые прибег к полному отрицанию фактов. 7 января 1826 г. Вольф вместе с Басаргиным был отправлен в Петербург. Попутчику он также сумел внушить идею отвергать все доказательства следователей. 14 января 1826 г. Вольф был доставлен в Петербург и после предварительного допроса генерал-адъютантом Левашовым заключён в Петропавловскую крепость, в «кронверкской куртине, в устроенных арестантских покоях», в камере № 31.

Его ответы генерал-адъютанту Левашову, ничем не отличались от первых показаний: он отрицал своё участие в тайном обществе (см. док. № 4/1). Следственный комитет ознакомился с показаниями Вольфа, данных в Тульчине, 14 января, и с ответами генерал-адъютанту Левашову, 16 января 1826 г. 20 января 1826 г. он был вызван на заседание Комитета. Допрос так же, как и «вопросные пункты», предъявленные ему в тот же день (см. док. 5/5), показали ему, что многие декабристы уже назвали его в числе своих сообщников. Но Вольф проявил большую стойкость, придерживаясь раз избранной им тактики защиты, он продолжал отрицать свидетельства своего участия в деятельности Южного общества.

21 января 1826 г. комитет, рассмотрев письменные ответы Вольфа (см. док. № 6/7), решил сломить его сопротивление очными ставками. 9 марта 1826 г. Следственный комитет послал ему дополнительный вопрос о том, будет ли он давать откровенные и чистосердечные показания (см. док. № 7/8). Вольф и на этот раз не изменил своему решению, настаивая на своих прежних ответах. Тогда 22 марта 1826 г. ему устроили очную ставку с И.Г. Бурцевым (см. док. № 8/9), который показал, что Вольф «был принят в члены Союза благоденствия и находился в Тульчине не квартире полковника Пестеля, когда Бурцев объявил об уничтожении Союза, а Пестель возразил, что собравшиеся в Москве депутаты не имели права на сие уничтожение».

После этого Вольф был вынужден сознаться в том, что он участвовал в тайном обществе и подтвердил показания Бурцева. 26 марта 1826 г. Комитет допросил Вольфа по всем тем вопросам, на которые до сих пор он стойко отвечал незнанием. Свои ответы Вольф подтвердил позднее в письменных показаниях, данных Следственному комитету на подробные «вопросные пункты» (см. док. № 9/10, 10/11). С этими показаниями Комитет ознакомился 29 марта 1826 г. и в журнале Комитета появилась запись, что Вольф «откровенно признался в своём участии, которое принимал в делах тайного общества».

Впоследствии, 20 апреля 1826 г., изучив извлечения из показаний арестованных о Вольфе, Комитет решил устроить ему очную ставку с Пестелем, поскольку были обнаружены некоторые противоречия в показаниях обоих декабристов о политических целях тайной организации и средствах их достижения. Однако 22 апреля 1826 г. Вольф, не допуская до очной ставки, согласился с показаниями Пестеля, которые содержали более чёткое и ясное изложение принятой Южным обществом идет революционного преобразования России и установления республиканского строя (см. док. № 1112).

Вопросы о воспитании были даны Вольфу позднее (см. док. № 12/3), в ответах на них он уже упоминает о своих признаниях Следственному комитету (см. док. № 13/4).

Кроме указанных выше материалов, дело Вольфа содержит опись документов, формулярный список о службе Вольфа, выписку из показаний декабристов и записку правителя дел Следственного комитета Боровкова о нём, главные пункты его обвинения (см. док. №№ 1, 2/5, 14/0, 15/0, 16/0).

Вольф был осуждён за то, «что участвовал в умысле на цареубийство и истреблении императорской фамилии согласием, и принадлежал к тайному обществу с знанием цели». Вольф был приговорён к ссылке на каторгу на 20 лет с лишением чинов и дворянства. Указ 22 августа 1826 г. ограничил срок каторжных работ 15 годами и определил дальнейшее поселение Вольфа в Сибири.

Следственное дело Ф.Б. Вольфа хранится в ГА РФ в фонде 48 под № 413. Согласно современной нумерации, в нём насчитывается 41 лист, заполненный текстом, и несколько чистых листов. На листах дела сохранилась также нумерация, проставленная во время его формирования военным советником Вахрушевым, который занумеровал 33 листа. Некоторые номера были поставлены Вахрушевым на чистых листах. Первоначальная нумерация не заключала в себе обложки следственного дела, а также листы документов №№ 1, 14/0, 15/0, 16/0. Три последних документа попали в дело позднее. Документы № 15/0 и 16/0 были приложены к делу перед л. 1 (нумерация Вахрушева) и имели свои номера (лл. 1-7). Документ № 14/0 был подшит между листами 29 и 30, а его листы были пронумерованы литерами «б» и «в» листа 29.

Ниже дан перечень дел Следственного комитета, в которых имеются показания Вольфа по различным вопросам, не вошедшие в состав дела № 413:

1) Дело № 109, П.И. Горленко, л. 6 (показание от 6 апреля 1826 г.).

2) Дело № 125, И.В. Рынкевича, л. 6 (показание от 6 апреля 1826 г.).

3) Дело № 126, И.Ф. Юрасова, л. 6 (показание от 6 апреля 1826 г.).

4) Дело № 303, «Об отобранных сведениях от арестованных лиц, не имеет ли кто из них в судебных местах тяжебных дел», л. 263 (показание без даты).

5) Дело № 304, «Об отобранных от арестованных лиц сведениях, не состоит ли у кого в залоге недвижимое имущество, как в опекунских советах, банке, так и в приказах общественного призрения», л. 86 (показание без даты).