Перетц Григорий Абрамович.

Page: « 1 … 4 5 6

Posts 51 to 59 of 59

Share512019-04-16 19:12:50

№ 43 (42)1

В высочайше учреждённый Комитет для разыскания о зловредных обществах титулярного советника Перетца

Донесение

Очная ставка с Семёновым кроме довода, в тот же день мною объяснённого, преподала мне против него ещё улику, о которой я доселе не доносил Комитету в надежде, по уверенности в истине моих показаний, что она будет общая и против полковника Глинки и Кутузова, и потому, не желав утруждать трикратным об оной повторением, намеревался я изъяснить её по окончании очных ставок и с сими лицами; но как после очной ставки с Семёновым прошло уже более двух недель и мне с Глинкою и Кутузовым оных не дают, из чего заключаю, что Комитет // (л. 113 об.) признанием ли их или другим образом удостоверился в истине моего об них показания и не находит более надобности в очных ставках между ими и мною, то вменяю себе в долг доложить теперь о помянутой против Семёнова улике:

Если б показание моё об нем было ложно, то он видел бы во мне злостного клеветника, чужую вину на него, совершенно невинного, слагающего; сие возбудило бы сильнейшее в нём против меня негодование и буде по сверхчеловеческой почти кротости и любви христианской, он в душе меня б и простил, и тогда даже надлежало б ему оказать оное наружно для пробуждения во мне хоть последней искры стыда, совести и страха божия и для приведения меня в замешательство, которое со стороны всепочтеннейших господ членов Комитета, верно, не осталось бы без замечания в его пользу; он же, напротив, не только не сделал ни ма- // (л. 114) лейшего мне упрёка или увещания, но на мои убеждения изъявил сожаление о несчастии моём и моего семейства2; всё сие не явно ли обнаруживает, что он сам внутренно чувствовал как справедливость моего показания, так и лживость своего отпирательства?

Титулярный советник Перетц3

Г[енерал]-адъ[ютант] Бенкендорф

Апреля 6-го дня 1826 года // (л. 115)

1 Вверху листа пометы чернилами: «К сведению», «Читано 7 апреля».

2 Слова «мои убеждения... о несчастии моём и моего семейства» подчёркнуты карандашом. На полях помета карандашом: «Солгал».

3 Показание написано Г.А. Перетцом собственноручно.

Share522019-04-16 19:13:21

№ 44 (43)1

В высочайше учреждённый Комитет для разыскания о зловредных обществах титулярного советника Перетца

Покорнейшее прошение

Прошло уже более трёх недель после объяснения моего от 18 марта, коим подтвердил я все прежние свои показания; в течение сего времени имел я очную ставку с Семёновым, которая, кажется, была в мою пользу; кроме изъяснённых мною против него улик [ссылаюсь на слова одного из всепочтеннейших господ членов Комитета, который тут же изволил сказать ему: «Видно, что неправда»] с другими // (л. 115 об.) бывшими моими сообщниками мне очные ставки не даны и ни малейшего нового вопроса мне не учинено.

По всему тому уповаю, что дело мое оказалось в том точно виде, в каком я его с самого начала чистосердечно2 представлял, а именно, что около двух лет я имел несчастие состоять в тайном обществе, но около четырёх уже лет как от него удалился, ни в гнусных покушениях на жизнь высочайших особ, ни в преступном заговоре 14 декабря я ни малейше не участвовал и об оных ничего не знал, а по одному лишь3 предположительному опасению возмущения остерегал я благовременно покойного графа Михайлу Андреевича Милорадовича чрез г[осподи]на действительного статского советника Гурьева. // (л. 116)

Прибавилось одно только обстоятельство; по запирательству бывших моих соумышленников я готов был на смерть, добровольно подвергался пытке для открытия истины. Наступает торжество искупления, величайшего залога милосердия, богом человечеству дарованного; не смею ничего присовокупить; милосердие божие всего убедительнее; да будет оно ходатаем за меня и за несчастное моё семейство!

Титулярный советник Перетц4

Г[енерал]-адъ[ютант] Бенкендорф

Апреля 11 дня 1826 года // (л. 117)

1 Вверху листа помета чернилами: «Читано 14 апреля».

2 Слово «чистосердечно» вписано над строкой.

3 Слово «лишь» вписано над строкой вместо зачёркнутого «уж».

4 Показание написано Г.А. Перетцом собственноручно.

Share532019-04-16 19:13:56

№ 45 (44)1

1826 года майя 18 дня от высочайше учреждённого Комитета г[осподину] титулярному советнику Семёнову.

В дополнение показаний ваших объясните, справедливо ли следующее показание Григория Перетца.

Он говорит, что предметами совещаний и рассуждения его с вами, Глинкою, Кутузовым, Сенявиным, Искрицким и Устимовичем в течение около двух лет, т[о] е[сть] в то время, как он усердствовал обществу, были или принятие членов, или взаимное друг другу о действиях правительства извещение, или подкрепление и утверждение в принятом намерении; рассуждаемо было: о тягости налогов, об излишестве войск, о военном поселении, об упадке флота, о невыгодном займе 1811 или 1812 года, при коем за рубль ассигнациями даны облигации // (л. 117 об.) на 50 коп[еек] серебром, о разорительных для России иностранных займах, с 1817 года без существенной нужды сделанных, о систематической медленности правительства в удовлетворении претензий частных людей, о многих несправедливостях особливо в делах с казённым интересом сопряжённых, об отягощении войска учением, о вояжах и строениях покойного государя императора о малой его внимательности к гражданской части, о множестве чиновников и скудном жалованье, яко главных источниках запутанностей и злоупотреблений, об учреждении министерств, о Государственном совете, яко новой для замедления дел инстанции, о взыскательности бывшего тогда великого князя Николая Павловича и Михаила Павловича, наиболее о ныне царствующем // (л. 118) государе императоре, коего описывали скупым и злопамятным, о самовластии вельмож, о весьма недостаточном и несвоевременном пособии губерниям, в коих был неурожай и голод, о восстановлении Польши, о преимуществе завоеванных поляков и финляндцев пред завоевателями россиянами, об определении в бывшие польские губернии губернаторов из поляков и переводе в Литовский корпус поляков, в других полках состоявших, о причислении Выборгской губернии к великому княжеству Финляндскому, о строгости, подавшей повод к Семёновскому бунту, о строгом с сим полком поступлении, несмотря на то, что граф Милорадович будто бы обещал прощение, о бесполезном походе гвардии и неудовольствии тем войск, о недостатке законодательства, // (л. 118 об.) о Священном союзе и о делах Испании и Италии. Все единогласно порицали меры правительства. // (л. 119)

1 Вверху листа помета чернилами: «21 мая 1826».

Share542019-04-16 19:14:33

№ 46 (45)

Высочайше учреждённому Комитету титулярного советника Семёнова

Ответ

Имел ли Григорий Перетц в продолжение около двух лет какие совещания с Глинкою, Кутузовым, Синявиным, Искрицким и Устимовичем, мне неизвестно. Последних трёх я никогда не видал. С Перетцом, как уже донесено от меня Комитету, виделся я не более двух или трёх раз: однажды у Глинки, в другой раз у него, Перетца, и, кажется, он также однажды был у меня. Знакомство моё с ним продолжалось токмо несколько дней.

Во время наших свиданий Перетц говорил1 о цели и средствах учреждаемого им общества и о том, что он или располагается принять или уже принял в его сочлены Синявина, Искрицкого, Устимовича и Данченко. Впрочем, сколько припомнить могу, я не входил и там в рассуждения о действиях правительства и не порицал ни покойного государя императора, ни великих князей, ни вельмож.

Титулярный советник Семёнов2

21 майя 1826-го // (л. 120)

1 Слово «говорил» вписано над строкой.

2 Ответ написан С.М. Семёновым собственноручно.

Share552019-04-16 19:15:18

№ 47 (46)

Высочайше учреждённый Комитет требует [от] титулярного советника Перетца1:

Где воспитывались вы? Если в публичном заведении - то в каком именно, а ежели у родителей или родственников, то кто были ваши учителя и наставники?

В каких предметах старались вы наиболее усовершенствоваться?

Не слушали ль сверх того особых лекций? В каких науках, когда, у кого и где именно? Объяснив в обоих последних случаях, чьим курсом руководствовались вы в изучении сих наук?

С которого времени и откуда заимствовали вы свободный образ мыслей, т[о] е[сть] от сообщества ли или внушений других или от чтения книг или сочинений в рукописях и каких именно? // (л. 120 об.) Кто способствовал укоренению в вас сих мыслей?

На вышеизложенные вопросы честь имею доложить:

На 1-й.

Воспитывался я не в публичном заведении и первоначально у покойного деда моего в деревне2 в Могилёвской губернии, где учился еврейскому языку и закону божию у еврея Самсона Леви. Русскому языку и арифметике у г[осподина] Синявского, служащего теперь3 Министерства финансов по департаменту внешней торговли. Истории - по сочинениям Шрека и геометрии и алгебре по сочинениям Волфа у еврея Менделя Сатановского; в начале 1803 года привезён я в С[анкт]-Петербург в дом отца моего, где главным моим наставником был швейцарец г[осподин] Лоран, который преподавал мне французский язык, геометрию и алгебру по сочинениям Лежандра и Лакроа, географию и статистику по сочинениям Пинкертона и Мальт-Брюна, историю по сочинениям Милиота, Босюэта, Голдсмита и Волтера, эстетику и словесность4 по сочинениям Батау и Лагарпа и политическую экономию5 по сочинениям Смита и Сея; кроме того, проходил он со мною курс наук Кондильяка; немецкому языку учил меня г[осподин] Шлейспер, а русскому - г[осподин] Шарапов, состоявшие тогда при коммерческом училище; из них г[осподин] Лоран теперь профессором при Ришельевском лицее в Одессе, г[осподин] Шлейспер живет в6 С[анкт]-Петербурге, а г[осподин] Шарапов умер.

На 2-й.

Наиболее старался я усовершенствоваться в истории, географии, статистике и политической экономии.

На 3-й.

В 1810 или 1811 годе, слушал я курс политической экономии, который7 г[осподин] профессор Болудянский читал публично в доме педагогического института, он читал по своим тетрадям, но придерживался наиболее системы Смита.

На 4-й.

В июле 1817 года, возвратись в С[анкт]-Петербург после 5 лет сей отлучки и быв долго почти без дела, занимался я много чтением, между прочим, и политических // (л. 121) сочинений Монтескье, Руссо, Бентама и Волнея; сие и господствовавшее тогда в публике неудовольствие правительством породили во мне свободный образ мыслей, в котором окончательно8 утвердил меня полковник Глинка, принявший меня в члены тайного общества.

Титулярный советник Перетц9

Майя 25-го дня 1826 года // (л. 122)

1 Слова «титулярного советника Перетца» написаны другим почерком и другими чернилами.

2 Слова «в деревне» вписаны над строкой.

3 Далее зачёркнуто: «по».

4 Слова «и словесность» вписаны над строкой.

5 Слова «политическую экономию» вписаны над строкой вместо зачёркнутого слова «статистику».

6 Две строки от слов «из них г[осподин] Лоран...» на полях отчёркнуты карандашом.

7 Слово «который» вписано над строкой.

8 Далее зачёркнуто слово «утвердил», написанное дважды.

9 Ответы написаны Г.А. Перетцом собственноручно.

Share562019-04-16 19:15:52

№ 48 (47)1

Аттестат

№ 3808-й2

По указу его императорского величества дан сей из экспедиции о государственных доходах титулярному советнику Григорию Перетцу в том, что он в службу вступил в канцелярию г[осподина] государственного казначея канцеляристом 1801-го августа 20-го, произведён правительствующим Сенатом в сенатские регистраторы 1804 декабря 31-го. Потом по высочайшим повелениям пожалован: губернским секретарём 1806 декабря 31-го, титулярным советником 1808 декабря 27-го, переведён в экспедицию о государственных доходах 1809 декабря 27-го; и во время служения его в сей экспедиции при благородном своем поведении возлагаемые дела исправлял с отличным усердием; 28 генваря нынешнего 1813 года был откомандирован в канцелярию господина действительного тайного советника князя Алексея Борисовича Куракина по предмету прекращения чумы, в Новороссийском крае существующей, где находился по 30-е мая того же года // (л. 122 об.) для надзора за порядком по наблюдательному кордону, и его сиятельство князь Алексей Борисович в письме своём к г[осподину] министру финансов от 30-го того ж майя засвидетельствовал, что г[осподин] Перетц возложенную на него должность исполнил с особенным усердием и деятельностию; ныне ж согласно с желанием его он, Перетц, уволен из экспедиции для определения к другим делам. Во свидетельство чего и дан ему сей аттестат из экспедиции о государственных доходах за подписанием и с приложением печати.

Санкт-Петербург,

Июля 5-го дня 1813 года

Действительный статский советник и кавалер

Корней Лубьинович

Статский советник и кавалер

Иван Рогенберг

Статский советник и кавалер

Иван Степанов

Правитель канцелярии и кавалер

Рытанов

Сенатский регистратор

А. Шведов

У сего аттестата его императорского величества экспедиции о государственных доходах печать // (л. 123)

1 Аттестат написан на бланке с гербовой печатью. На печати надпись: «1812 года. Цена рубль».

2 Номер аттестата написан вертикально с левой стороны листа на полях.

Share572019-04-16 19:16:30

№ 49 (48)

О Перетце

Искрицкий

В общество, которого названия не было ему1 открыто, принят он т[итулярным] сов[етником] Перетцом в 1820 г[оду]. Квартируя в одном2 доме, он познакомился с Перцем. Перетц первый начал раскрывать ему1 образ правления государства; говорил о выгодах представительного правления.

Навещая его часто, он всё внимание его обращал к политическим наукам, давал читать конституции разных государств, приводил из библии какие-то законы Моисея в доказательство, что бог покровительствует подобным постановлениям. Идеи сии были для него новы, и он слушал их с жадностию.

Тогда открыл он ему о существовании какого-то тайного общества, имевшего целию введение конституционного правления в России, прибавив, что3 это не можно назвать обществом, ибо оно не имеет ни бумаг, ни списка // (л. 123 об.) членов, ни совещаний, что члены друг друга не знают, однако же, в случае нужды слово «свобода» (на еврейском языке) было знаком, по которому можно было узнать друг друга.

Он не назвал ему ни одного члена; но изредка намекал о полк[овнике] Глинке, как будто и он член сего же общества.

Расспрашивая о его товарищах по службе, склонял его, чтобы и он вводил их в сие же общество. Вскоре обст[оятельства] службы переменили образ занятий его и прекратили его знакомство с Перцем. С самого начала 1822-го он потерял Пер[ца] из виду. Иногда встречаясь с ним только на улице, не слыхал уже от него ничего об обществе. // (л. 124)

1 Слово «ему» вписано над строкой.

2 Далее зачёркнуто: «с ним».

3 Далее зачёркнуто: «то».

Share582019-04-16 19:17:02

№ 50 (49)

О титулярном советнике Перетце

Высочайше повелено: продержав ещё два месяца в крепости, отослать на жительство в Пермь, где иметь над ним бдительный тайный надзор.

По словам Перетца, он принят в тайное общество полковником Глинкою в 1819 или 1820 году и тогда же представлен им штабс-капитану Кутузову и титулярному советнику Семёнову. Их только и знал он начальствующими лицами общества. Цель оного состояла в монархическом представительном правлении, а средствами к тому были: умножение членов, местной полиции и иметь распространение политических сведений и оглашение несправедливостей и ошибок правительства.

Особенного названия общества не знал, устава оного не видал, на совещаниях не был, а из слов Глинки видел, что общество только что образовалось. // (л. 124 об.) Сии три лица возложили на него обязанность приёма членов, преимущественно из военных. Вследствие чего приняты им: Синявин, Искрицкий, Данченко и Устимович и, сверх того, с его согласия приняты Дребуш и Лаппа.

По предложению его, Перетца, Глинкою, Кутузовым и Семёновым было принято условным знаком для узнания друг друга в случае нужды еврейское слово «хейрут», свободу означающее. Однажды Глинка сказал ему, что можно бы усилить успехи их общества присоединением оного к обществу Елизаветы, желавшему возведения на престол государыни императрицы Елизаветы Алексеевны и имевшему знаки на печати ель и книгу завета. // (л. 125)

В то время, когда он усердствовал обществу, то есть в течение около двух лет, предметами совещаний и рассуждений его с Глинкою, Кутузовым, Семёновым, Сенявиным, Искрицким и прочими сочленами были или принятие членов или взаимное друг друга извещение о действиях правительства, где истощали осуждения, упрёки и порицания как на оные, так на покойного государя, великих князей и вельмож.

Пред отъездом одного из принятых им членов, Устимовича, в Грузию он дал ему тайный ключ для взаимной их переписки, им самим усовершенствованный; но по словам его, употребления из оного не было. Подписку о том, чтобы // (л. 125 об.) не принадлежать к масонским ложам и ни к каким тайным обществам, дал и с тех пор, а кажется ещё и прежде того, от дел общества удалился.

Пред 14-м числом декабря он заходил к Глинке с намерением узнать, не предпринимают ли чего-либо? Ибо, помня о существовании общества, опасался, чтоб не вздумали воспользоваться тогдашним случаем. На замечание его, Перетца, что «у нас от революции лучшего ожидать нельзя», Глинка изъявил подобное же мнение, сказав, что от Константина Павловича можно бы ожидать ненасильственной перемены в образе правления, а пред самым уходом его Глинка сказал как бы гадательно: «Что-нибудь да будет, посмотрим». // (л. 126)

Сии слова и собственные опасения побудили его ехать к действительному статскому советнику Гурьеву, зная, что по характеру графа Милорадовича для обращения его внимания надлежит адресоваться чрез человека, им любимого. Гурьева просил он доложить графу от его имени, что по случаю восшествия на престол государя Николая Павловича должно опасаться возмущения.

Вечером того же дня Гурьев объявил ему ответ графа Милорадовича, заключавшийся в непристойных словах. После происшествия 14 декабря, узнав, что Искрицкий участвовал в замыслах общества, условился видаться с ним под предлогом займа денег, пока он не будет // (л. 126 об.) арестован, и взял от него слово не открывать, что он принят им, Перетцом, в общество.

При одном из сих свиданий, Перетц, возымев намерение для безопасности своей уехать из России, просил Искрицкого надписать чужим почерком адрес на письме в Лондон к миссионеру Way, которого просил принять его в свои сотрудники в деле обращения евреев, но Искрицкий отказался от того, а потому и письмо не было отправлено.

Рассуждая с Искрицким об ошибках в день 14 декабря, с обеих сторон сделанных, он, Перетц, говорил, что бунтовщики весьма глупо сделали, начав дело, не быв уверены в войске, и без артиллерии, оружия самого решительного; что // (л. 127) вместо дворца пошли на площадь; что, не видев со стороны начальства артиллерии, простояли неподвижно, как бы дожидавшись, чтобы её привезли на их погибель.

Из показаний других, относительно Перетца других собранных, видно: 19 главнейших членов Северного и Южного обществ, спрошенные о нём, отозвались, что они никогда не знали его членом.

Семёнов на сделанный ему вопрос показал, что в 1819 или в 1820 году Глинка представлял ему Перетца как члена тайного общества, и Перетц говорил ему, что он или располагает принять или уже принял в свои сочлены Сенявина, Искрицкого, Устимовича и Дребуша, что по предложению // (л. 127 об.) Глинки обществу Перетца надлежало действовать независимо от Союза благоденствия и что в начальствующие лица сего общества назначались: Глинка, Кутузов и он, Семёнов.

Глинка, отрицая все сии показания, как Перетца, так и Семёнова, объяснил, что Перетц много раз домогался о принятии его в масоны, в чём отказав ему, принял его потом в члены ланкастерских школ и поручил ему набирать членов.

Общества же, имевшего означенную Перетцом цель и знаки на печати, никогда не знал, а не раз говорил, что «если бы ложа Елизаветы соединилась с нашею ложею "Избранного Михаила", то мы были бы // (л. 128) гораздо сильнее в способах и могли бы сделать заведение более прочное». Это было говорено потому, что общество первой имело училище на 25 сирот со всем содержанием от оного, а последнее школу человек на 200, только бравших уроки. По разноречию в показаниях даны были очные ставки Глинке с Перетцом и Семёновым, на коих каждый остался при своём показании.

Кутузов в ответах своих и на очных ставках с Перетцом и Семёновым утвердил то, что Глинка представлял ему Перетца, но как члена ланкастерской школы, и что он никакой обязанности не возлагал на него и не слыхал, // (л. 128 об.) кого и куда он принимал членами. Не имел с ним никаких связей, считая его шпионом.

Сверх того спрошены были Искрицкий и Сенявин, из коих первый показал, что Перетц ни одного члена не называл ему, но намекал о Глинке, как будто бы и он член общества, а Сенявин при допросе и на очной ставке совершенно отверг показание Перетца.

Лапа говорит, что Искрицкий предлагал ему вступить в общество, не зная, что он уже принадлежит к оному; но Перетц не был ему известен как член общества.

От Устимовича, Дребуша и Данченки показаний нет, от первого по нахождению его в Грузии, а от последних - по случаю их смерти. // (л. 129)

Показание же Перетца, как о предложении его и будто бы о принятии условным знаком слова «Хейрут», так и бывших между ними вышеприведённых рассуждений и порицаний, отвергнуто всеми: Глинкою, Кутузовым, Семёновым и Сенявиным, Искрицкий же говорит, что он не помнит, чтобы когда-нибудь судили о столь важных предметах. Может быть, Петерц говорил ему о некоторых из них, ибо он часто выходил от него недовольный правительством, и что сверх того Перетц, толкуя о выгодах в России конституционного правления, приводил из библии какие-то законы Моисея в доказательство, что бог покровительствует подобным постановлениям. // (л. 129 об.)

Насчёт того, что будто бы слова Глинки: «Что-нибудь да будет, посмотрим» утвердили его, Перетца, в опасении возмущения, Глинка отвечал, что Перетц точно был у него, и, говоря о смерти покойного государя, сказал: «Что-то будет?» На сие он, Глинка, отвечал извест[ною] пословицею: «Что будет, то будет, а будет то, что бог даст».

Сверх того Гурьев показал, что Перетц 12 или 13 декабря действительно говорил ему, что он опасается.

Верно: над[ворный] сов[етник] Ивановский

Share592023-06-23 20:23:04

О следственном деле Г.А. Перетца

Первые сведения об участии в Союзе благоденствия титулярного советника Григория Абрамовича Перетца Следственный комитет получил 3 февраля 1826 г. при допросе Д.А. Искрицкого. Он сообщил, что в 1820 г. был принят в тайное общество титулярным советником Перетцом. Комитет немедленно постановил: «Спросить его, какой это именно Перетц и где он жительствует?»

В «дополнительном ответе», заслушанном Комитетом 8 февраля, Искрицкий повторил своё показание о приёме его в общество Григорием Перетцом. Было решено «о принадлежности Перетца к обществу после 1821-го года спросить главнейших членов Северной и Южной дум».

Никита Муравьёв, К.Ф. Рылеев, С.П. Трубецкой, А.А. Бестужев, Е.П. Оболенский, И.И. Пущин, М.М. Нарышкин, М.Ф. Митьков на вопросы, заданные им 11 февраля, отвечали, что Перетца совершенно не знают (док. № 2/1, 3/2, 4/3, 5/4, 6/5, 7/6, 8/7). На следующий день Искрицкий получил «вопросный пункт» с требованием рассказать о приёме его Перетцом в тайное общество и контактах с ним.

Искрицкий дал подробные показания, он повторил, что был принят в общество Перетцом в 1820 г., слышал от него «о выгодах представительного правления», введение которого, по словам Перетца, являлось целью тайного общества. Членов общества Перетц не называл, только «изредка намекал о полковнике Глинке».

После 1821 г. разговоров об обществе у Искрицкого с Перетцом не было. Встретясь с Перетцом через несколько дней после восстания 14 декабря, Искрицкий обещал ему в случае своего ареста не называть его имени (док. № 49/48). 14 февраля ответ Искрицкого был заслушан в Комитете и принят «к сведению».

Днём раньше, 13 февраля, Искрицкий вновь был допрошен в Комитете «для вернейшего узнания о титулярном советнике Перетце». Несмотря на ответы членов Северного общества, не имевших сведений об участии Перетца в организации, следователи были убеждены, что он «без сомнения, был членом сего или другого подобного тайного общества»; в связи с этим Комитет решил «представить о взятии его на высочайшее разрешение, а между тем, спросить о нём всех главнейших и давнейших членов Южного, Северного и Славянского обществ».

15 февраля были спрошены С.Г. Волконский, И.В. Поджио, М.П. Бестужев-Рюмин, С.И. и М.И. Муравьёвы-Апостолы, А.П. Барятинский, В.Л. Давыдов, А.Н. Муравьёв и П.И. Пестель. Они, также как ранее члены Северного общества, показали, что о Перетце не слышали и не имеют сведений о его участии в тайном обществе (док. № 10/9, 11/10, 12/11, 13/12, 14/13, 15/14, 16/15, 17/16, 18/17). При чтении ответов членов Южного общества Комитет постановил: «вследствие высочайшей резолюции довесть о сём до сведения его императорского величества, представив чрез начальника Главного штаба и показание подпоручика Искрицкого, утверждающего положительно с изъяснением всех обстоятельств и подробностей, что он был принят Перетцом в 1820-м году».

В тот же день вопросы об участии Перетца были заданы Ф.Н. Глинке и Ф.П. Толстому при их допросе в Комитете. Глинка заявил, согласно записи в журналах Комитета, что «Григория Перетца членом не знал и даже положительно может утвердить, что его бы никогда и принять не захотели». Сходный ответ дал Ф. Толстой.

17 февраля последовало «высочайшее» распоряжение: «титулярного советника Григория Перетца взять с бумагами». 18 февраля был дан приказ Перетца арестовать и «представить его самого к его императорскому величеству».

21 февраля Перетц был арестован, допрошен во дворце и отправлен в Петропавловскую крепость с запиской Николая I: «Присылаемого Перетца посадить по усмотрению и содержать строго». Его заключили в «особый арестантский каземат № 4-й Никольской куртины».

Бумаги Перетца «в двух больших простынях» были доставлены в Следственный комитет. На первом допросе, снятом В.В. Левашовым, Перетц признал себя членом тайного общества, целью которого «было сделать изменение в правительстве и ввести конституцию», а средством - «распространение всеобщего неудовольствия» (док. № 19/18).

22 февраля Перетц был допрошен в Комитете и «не отрёкся от принадлежности к тайному обществу». Для письменных ответов он получил «допросные пункты», но прежде чем отвечать на них, он 24 февраля обратился в Комитет с просьбой проверить у В.П. Гурьева, действительно ли он, Перетц, объявил ему за несколько дней до 14 декабря о возможном выступлении и просил предупредить петербургского военного генерал-губернатора М.А. Милорадовича (док. № 20/19). Комитет постановил: «Спросить о сём г[осподина] Гурьева».

28 февраля Перетц закончил свои пространные ответы и представил их в Следственный комитет. Он подробно рассказал о приёме в общество Ф.Н. Глинкой, об известных ему членах тайной организации. Цель общества, сообщённая Перетцу, заключалась в «монархическом представительном правлении». Путями достижения цели Перетц, как и в первом показании, назвал «умножение членов, оглашение несправедливостей и ошибок правительства и распространение политических сведений». Перетц сообщил также содержание разговоров членов тайного общества с критикой правительства, подробно остановился на своих действиях накануне и после 14 декабря (док. № 21/20, 22/21).

Комитет крайне заинтересовался показаниями Перетца и при сопоставлении их с уже имевшимися сведениями установил: «а) что когда Перетц был принят, Союз благоденствия и устав оного, «Зелёная книга», ещё существовали во всей силе, следовательно, при принятии Перетца должны были быть сообщены ему как название общества, так и писанные правила оного, каковой порядок, однако, с ним не был наблюдён; b) что в Союзе благоденствия не было принято никакое слово знаком для узнания; c) что все лица, Перетцом названные, равно как и он сам не известны содержащимся членам тайного общества за исключением только Глинки, Кутузова и Семёнова, но Глинка отрицается в том, что принял Перетца в Союз благоденствия, Кутузов всеми показан отставшим от оного еще до 1821-го года, а Семёнов сам объявил Штейнгейлю в Москве после происшествия 14-го декабря, что опасается быть взяту, потому что был секретарём всех тайных обществ.

Сверх того видно: d) из показаний Лаппы и Искрицкого, что первый был принят италианцем Жильи, и что они оба вскоре после их принятия прекратили все сношения по сообщничеству и только пред самым происшествием 14-го декабря, когда им было сделано предложение о вступлении в общество и раскрыты цель и намерение оного, то они, вспомнив прошедшее, объявили, что к оному уже давно принадлежат».

«По соображении всех сих обстоятельств», Комитет заключил, что «может быть, существует ещё особое тайное общество, действовавшее отдельно от ныне разрушенного». Было решено «исследовать строго» этот вопрос и «заготовить новые сообразно сему допросные пункты Перетцу» и некоторым другим лицам, названным им в показаниях. 4 марта Перетц направил в Комитет небольшое дополнение к ответам от 28 февраля (док. № 23/22), затем 11 марта обратился с просьбой выпустить его на несколько дней для устройства домашних дел, на что ответа не получил (док. № 24/32). Резолюции комитета при чтении этих документов в журналах заседаний отсутствуют.

11 марта следователи потребовали от Перетца сообщить «средства» к открытию всех тайных обществ (док. N° 25/23), что он сам предложил в показаниях от 28 февраля. Комитет остался недоволен его ответом (док. № 26/24), так как ожидаемых сведений о каких-либо существовавших, но неизвестных тайных обществах не было получено. Перетц «никаких открытий не сделал, - записано в журналах 12 марта, - а указывает между другими мерами и ту, чтобы обнародовать указом, дабы все служащие и неслужащие, подданные Российской империи и иностранцы, в ней живущие, объявили в данный срок о всех известных им тайных обществах как в самом государстве, так и вне оного, о цели, намерениях, правилах, уставах, знаках, силе, сношениях, известных членах и проч[ее], обещав при том, что после сего признания и присяги не принадлежать более к таковым не будет чинимо взыскание». Сообщение Перетца было принято «к сведению».

12 марта Никите Муравьёву, Якушкину, А.Н. Муравьёву, Нарышкину, Оболенскому, М.Н. Муравьёву были заданы вопросы об участии в тайном обществе А.Ф. Дребуша и Е.П. Данченко, названных ранее Перетцом членами организации, принятыми при его посредстве (док. № 27/25, 28/26, 29/27, 30/28, 31/29, 32/30). В тот же день С.М. Семёнов получил серию вопросов об «обществе Перетца».

Вопросы основывались на показаниях Перетца от 28 февраля. Конкретных показаний от Семёнова следователи не добились, так как он продолжал отрицать своё участие в тайном обществе (док. № 33/31). Вопросы об «обществе Перетца» получил также 16 марта Н.Д. Сенявин, арестованный в один день с Ф. Глинкой - 11 марта - по обвинению Перетца. От Сенявина требовали показаний о цели, управах общества, о деятельности в нём Перетца. Сенявин отвечал, что хотя знаком с Перетцом «с самых молодых лет», но о тайном обществе от него не слышал и не может дать никаких сведений.

Двумя днями ранее, 14 марта Следственный комитет провёл второй после 28 февраля большой допрос Перетца. Как записано в журналах заседаний Комитета, он решительно утверждал, что «в письменных своих ответах [от 28 февраля] показал сущую правду и справедливость и готов уличить на очных ставках Глинку и прочих, если они его показания отрицают». «Допросные пункты», направленные Перетцу после устного допроса, требовали его признания в существовании самостоятельного тайного общества, членом которого, по мнению Комитета, он являлся.

В своих догадках о существовании другого общества следователи исходили, во-первых, из несходства, как им казалось, целей, устава и форм деятельности Союза благоденствия, уже им известных в общих чертах, с целями и формами деятельности «общества Перетца». Во-вторых, упорное нежелание Глинки, Кутузова и Семёнова признать Перетца «сочленом своим» также заставило следователей усомниться в первых показаниях Перетца (док. № 34/33).

Давая 18 марта письменные ответы, Перетц приложил все усилия, чтобы убедить Комитет в правдивости своих показаний; фактически, он повторил и несколько расширил свои ответы от 28 февраля (док. № 35/34). 19 марта Перетц направил в Комитет дополнение, в котором, желая подчеркнуть свою «искренность и чистосердечие раскаяния» он просил применить пытку, однако, не только к нему, но и к тем, которые отвергли его показания, то есть к Глинке, Кутузову и Семёнову (док. № 36/35).

Показания Перетца от 18 марта и дополнение к ним Комитет заслушал 20 марта и «взял в соображение», что Перетц «ничего нового не показывает, а подтверждает только прежние ответы, изъявляя готовность уличить Глинку и прочих и даже выдержать пытку в доказательство справедливости своих показаний, с тем, однако, чтобы оную выдержали и отрицающиеся лица». Одновременно Комитет продолжал допрашивать о Перетце и его «обществе» других членов. 16 марта, получив показания Оболенского об отрасли Союза благоденствия в Измайловском полку, Комитет высказал предположение, что «оное общество есть то же самое, к которому принадлежал Перетц».

Следователи пытались «привесть сие... более в ясность». 18 марта был задан вопрос Нарышкину. Он дал сведения об Измайловской управе, но подчеркнул, что ни Перетца, ни названных им лиц «членами не знал». 22 марта состоялась очная ставка, между Перетцом и Семёновым, на которой Семёнов отверг все показания Перетца. Он продолжал утверждать, что так как сам не участвовал в тайном обществе, то и Перетца никогда не знал в качестве члена общества (док. № 37/36). В тот же день Перетц послал в Комитет дополнительное показание, направленное к уличению Семёнова (док. № 38/37). Оно квалифицировалось Комитетом как «ничтожное дополнение».

29 марта Комитет заслушал и принял к сведению донесение В.П. Гурьева, подтвердившего, что Перетц за несколько дней до 14 декабря через него предупредил Милорадовича о возможном «возмущении» при восшествии на престол Николая (док. № 41/41). 30 марта Перетц написал очередное «донесение» в Комитет с некоторыми подробностями, дополнившими его показание от 18 марта (док. № 42/40). Это новое «ничтожное дополнение», по определению Комитета, приказано было «приобщить к его ответам». В начале апреля важные сведения об обществе Глинки-Перетца были получены от С.М. Семёнова, начавшего давать показания о тайном обществе.

Показания Перетца о тайном обществе, в которое он был принят Глинкой, нашли своё подтверждение в ответах Семёнова. Он также сообщил, что это общество должно было «по предположению Глинки» действовать независимо от Союза благоденствия, поэтому Перетц ничего не знал о союзе. В то же время, показывал Семёнов, «рассуждая с Перетцом о цели и средствах его общества, я находил, что понятия его по сему предмету были согласны с видами Союза благоденствия». Не зная ещё об ответах Семёнова, Перетц 6 апреля направил в Комитет показание.

В нём он приводил новые аргументы своей правоты на очной ставке с Семёновым 22 марта (док. № 43/42). В дальнейшем несмотря на показания Семёнова, трое из участников общества, которых называл Перетц: Глинка, Кутузов и Сенявин по-прежнему отказались признать существование тайной организации, описанной Перетцом, и своё участие в ней. Глинка отвечал на вопросы 7 апреля, Кутузов 7 мая.

Очные ставки имели место: между Перетцом и Сенявиным - 26 апреля, между Перетцом и Глинкой - 30 апреля, между Перетцом и Кутузовым - 8 мая. 26 апреля в вопросах, адресованных Искрицкому выяснялись некоторые детали показаний Перетца, касавшиеся тайного общества, его членов, а также действий Перетца после 14 декабря. 14 мая вопросы о Перетце были заданы М.Д. Лаппе. Следователей особенно интересовало, кто принял Перетца в тайное общество. Лаппа отвечал, что о Перетце он ничего не знает, «кроме того, что он был знаком с Жильи и с Искрицким».

Последним актом следствия по делу Перетца было обращение 18 мая к Семёнову с вопросом о содержании разговоров на политические темы между членами общества с участием Перетца. Семёнов заявил, что не присутствовал на подобных беседах (док. № 45/44, 46/45). Подготовленная Комитетом докладная записка о Перетце была направлена царю, 15 июня последовало «высочайшее» повеление: «продержав ещё два месяца в крепости, отправить на жительство в Пермь, где местной полиции и иметь за ним бдительный тайный надзор» (док. № 50/49). 17 июня царская резолюция была зачитана в Комитете переименованном к этому времени в Следственную комиссию.

25 августа 1826 г. Перетц был доставлен к месту ссылки. Пермскому гражданскому губернатору предписывалось иметь за ним секретный надзор и ежемесячно доносить о поведении.

Помимо указанных выше документов следственное дело Г.А. Перетца содержит переписку по поводу просьбы Перетца о возвращении ему показаний от 18 марта 1826 г. (док. № 39/38, 40/39), прошение Перетца от 11 апреля (док. № 44/43), вопросы «о воспитании» с ответами (док. № 47/46), «аттестат», выданный Перетцу в 1813 г. (док. № 48/47). Отдельные фрагменты следственного дела Г.А. Перетца были опубликованы.

Следственное дело Г.А. Перетца хранится в ГА РФ, в фонде № 48, под № 66. По современной нумерации в деле 130 листов, заполненных текстом. По первоначальной нумерации, сделанной А.А. Ивановским, в деле насчитывалось 106 листов. Листы с адресами и листы документа № 1 не были им пронумерованы.