№ 14 (11)

1) Я в первый раз услышал о намерении Южного общества ввести Республиканское правление от Пестеля, но не слыхал тогда положительно о преступном намерении истребить всех священных особ августейшей императорской фамилии, а слышал в разговорах от Ватковского и Матвея Муравьёва и имел несчастие разделять с ними сие преступное намерение.

2) Сменившись со внутреннего караула первый раз по выздоровлении своём в марте или в апреле месяце 1824 года, я заехал из полковых казарм к Ватковскому, у которого нашёл Кривцова, Матвея Муравьёва и Депрерадовича, не помню только, были ли они уже все там, когда я взошёл или после приехали. В течение разговора Ватковский начал говорить о разных способах ввести Республиканское правление и сказал, что можно бы воспользоваться большим балом в Белой зале для истребления священных особ августейшей императорской фамилии и тут разгласить, что установляется Республика; спросивши наше мнение и готовы ли мы в том участвовать, мы отвечали, что готовы.

После того он сказал нам, что если общество находилось бы в опасности, то надобно бы тотчас действовать, и тут сказал нам, что Матвей Муравьёв, не получивши известий от брата, опасался, что общество открыто и что надо ко всему быть готову. Вот каким образом я узнал о намерении Матвея Муравьёва не от него, а от Ватковского, при нём, при Депрерадовиче и Кривцове. Я тут и получил подтверждение в том от Муравьёва. Я уехал оттуда, уверен будучи, что этот разговор клонил только к тому, чтобы испытать нашу смелость, ибо не мог увериться, что таковое намерение, не представляющее никакого правдоподобия в успехе, могло быть истинное, и я ставил после этот разговор на счету с другими подобными.

Если я мог полагать, что таковой разговор имел точно целью привести преступное намерение в действие в такое короткое время, как я теперь вижу по показанию Муравьёва, то я, по крайней мере, спросил бы подробно у Муравьёва, каким он способом надеется совершить такое преступление, в какой день, и в какое время дня, а более всего спросил бы // (л. 24 об.) у него, к чему бы оно послужило и чем бы он этим спас брата своего, также кто будут другие участники в том. Но я у него никаких подробностей более не спрашивал и после того раза никогда более об том не говорил.

3) Что касается до полковника Артамона Муравьёва, я слышал когда-то от Вадковского, что он согласен участвовать в намерении общества, когда уже действие начнётся, и по словам его, что его эскадрон и его особа всегда к услугам общества, но что в общество он не хочет вступать, потому что должен заниматься женою и детьми, и до сих пор не знаю, вступил ли он после в общество или нет.

Я также помню, что Муравьёв-Апостол и Вадковский говорили когда-то, что он с ловкостью увёртывался и не соглашался вступать в общество, хоть решительного отказа не давал. Что же касается до участвования его в намерении Муравьёва-Апостола, я по всей истине могу сказать, что не слыхал тогда об нём. Из показания Матвея Муравьёва заключаю, что он меня худо уведомил о том, что мыслил тогда, и что он, сказавши Вадковскому, с которым коротко был знаком гораздо более нежели мне, которого он раза три или четыре видел, смешивает меня с Вадковским и полагает, что все подробности, которые он ему открыл, что и я был ими уведомлён.

Чтобы доказать, что я не был уведомлён о важности и точности намерения Матвея Муравьёва, которое теперь только узнаю, я вспомню то, что Ватковский мне именно сказал несколько времени после того, что это предположение было сделано для того, чтобы испытать смелость нашу. Я ничего не утаиваю в сём ответе и в доказательство прибавлю показание на самого себя. Я несколько раз повторял о приведении в исполнение способ, вымышленный Вадковским - ввести Республиканское правление во время большого бала в Белой зале, а именно, в августе месяце на даче при Муравьёве-Апостоле и корнете Муравьёве несколько времени перед отъездом первого из С.-Петербурга.

Я не надеюсь и не осмеливаюсь ничем оправдывать себя, ибо одними дерзкими словами в полной мере виноват. Но кто читал в человеческом сердце, тот знает, что столь же велико расстояние между словами и намерением, сколько велико между намерением и исполнением. Я осмелюсь напомнить о поведении // (л. 25) моём в прошлом декабре месяце. Бывши у Трубецкого, который изъяснял мне своё намерение возмутить солдат, я ему отвечал, что пролитие крови неизбежно, он на это мне сказал: «Что же делать!». Тогда я его оставил и решился ехать из С.-Петербурга, уговоривши трёх членов, которых мог только склонить не участвовать в сём возмущении, - вот причина, я полагаю, по которой князь Оболенский не призывал меня так, как всех других, на совещание к себе и даже сказал корнету Муравьёву, чтобы уведомил других офицеров полка, чтобы скрывали от меня сие сборище, что я узнал от корнета Арцыбашева.

Корнет Свистунов

Г[енерал]-адъ[ютант] Бенкендорф // (л. 26)

№ 16 (2)

Высочайше учреждённый Комитет требует от г[осподина] корнета Свистунова показания.

1

Как ваше имя и отчество и сколько от роду лет?

2

Какого вы вероисповедания и каждогодно ли бываете на исповеди и у святого причастия?

3

Присягали ли на верность подданства ныне царствующему государю императору?

4

Где воспитывались вы? Если в публичном заведении, то в каком именно, а ежели у родителей или родственников, то кто были ваши учители и наставники? // (л. 7 об.)

5

В каких предметах старались вы наиболее усовершенствоваться?

6

Не слушали ль сверх того особых лекций? В каких науках, когда, у кого и где именно? Объяснив в обоих последних случаях, чьим курсом руководствовались вы в изучении сих наук?

7

С которого времени и откуда заимствовали вы свободный образ мыслей, т.е. от сообщества ли или внушений других или от чтения книг или сочинений в рукописях и каких именно? Кто способствовал укоренению в вас сих мыслей? // (л. 8)

1

Имя мне Пётр, я родился в С.-Петербурге в 1803 году, мне в июле месяце минет 23 года.

2

Я греческого вероисповедания. С тех пор, что вступил в службу, тому уже три года, я первый раз не был на исповеди будучи под арестом.

3

Я не присягал на верность подданства ныне царствующему государю императору.

4

Я воспитывался в Иезуитском пансионе, потом в пансионе у барона Шабо и, наконец, в Пажеском корпусе.

5

Я старался усовершенствоваться более во французской словесности, потом в политических науках и в философии.

6

Я особых лекций ни от кого не слушал.

7

Я заимствовал свободный образ мыслей в конце 1823 года, в котором и вступил в службу, сперва от чтения книги Жан-Жака Руссо («Le Contrat Social»*), а после того от Ватковского и от общества, также от чтения Бентама, Сея и Бенжамена Констана. К укоренению сих мыслей способствовали разговоры с Матвеем Муравьёвым и Ватковским, но меня не общество погубило, а нрав мой. Самолюбие, дерзость и робость довели меня до исступления; я себя узнаю только с нескольких дней; мне предсказали мою участь. Это наказание божие. Жалею только о матушке, но по мне нет казни.

Корнет Свистунов // (л. 29)

*«Общественный договор» (франц.).

№ 18 (0)

О корнете Кавалергардского полка Свистунове

Свистунов зимою 1823 года принят в общество Вадковским, который объявил ему цель истребовать конституцию, а средства к достижению оной - возмутить войско и народ. Сам он принял Горожанского, Добринского, Гангеблова, Арцыбашева и соучаствовал в принятии Анненкова, Васильчикова и Репина.

По смерти покойного государя многие члены говорили Свистунову, что настало удобное время для введения конституции, но он не разделял их мнений, содействовать не согласился и объявил, что едет в Москву. Трубецкой просил его, // (л. 1 об.) по крайней мере, отвезти туда письмо к генерал-майору Орлову и повидаться с Семёновым, служащим при военном генерал-губернаторе, которому сообщить о намерении действовать, если войска подадут средства. Свистунов не видал Семёнова и письма Орлову не вручил, ибо, услышав о происшествии 14 декабря, решился оное сжечь.

О Свистунове показывают:

Показание Александра Бестужева

Что по смерти государя императора, он был послан от общества во 2-ю армию.

Показание Вадковского

По словам Вадковского, Пестель обещал ему, Свистунову и Матвею Муравьёву доставить со временем конституцию и предоставил им избирать, // (л. 2) по общему совещанию, в звание мужа или брата.

Собственное показание

Свистунов, спрошенный против сих показаний, не сознался, что он имел от общества поручение ехать во 2-ю армию, доказывая тем, что когда уже отправлялся от начальства прямо туда прапорщик Муравьёв-Апостол, которому в случае надобности общество и могло бы дать свои поручения лучше, нежели ему, Свистунову, ибо известно было, что он намеревался остаться в Москве целый год.

Конституции от Пестеля так же он не ожидал, но право принимать в члены от него получил. Пестель открыл // (л. 2 об.) ему намерение общества ввести в России республиканское правление, а в разговорах с Вадковским и Матвеем Муравьёвым-Апостолом имел несчастие узнать и разделять с ними преступное намерение о истреблении священных особ августейшей императорской фамилии.

Однажды, в марте или апреле 1824 года, Вадковский, говоря о разных способах введения республиканского правления, сказал, что можно бы воспользоваться большим балом в Белой зале для истребления особ императорской фамилии и тут же разгласить учреждение республики. Спросив о том мнения и согласия // (л. 3) его, Свистунова, и других и получив утвердительный ответ, прибавил, что если бы общество находилось в опасности, то надобно тотчас действовать, и что надо ко всему быть готову.

Здесь же узнал Свистунов от него и Матвея Муравьёва-Апостола о намерении сего последнего покуситься на жизнь покойного государя, ежели только брат его Сергей Муравьёв с обнаружением существования общества подвергнется опасности (чего тогда он опасался). Разговор о всём вышеприведённом считал Свистунов не иначе, как средством узнания их смелости, ибо в противном случае // (л. 3 об.) не оставил бы спросить тогда, когда, в какое время и каким образом надеется совершить сие преступление, а более всего спросил бы, к чему бы сие послужило и как бы этим спас Муравьёв брата своего.

В доказательство, что он ничего не утаивает, прибавил показание на самого себя, что он несколько раз повторял о приведении в исполнение означенного способа, вымышленного Вадковским, но всё это были одни дерзкие слова, а не заговор, в чём удостоверяет поведением своим пред 14 декабря, что он не только не возбуждал солдат к возмущению, но и на совещание к // (л. 4) Оболенскому призван не был и уехал в Москву 13 декабря.

Из произведённого исследования открывается, что Свистунов действительно на совещаниях ни у Рылеева, ни у Оболенского не был, а Горожанский показывает, что, услышав об отречении государя цесаревича, он, Горожанский, и Арцыбашев думали посоветоваться с Свистуновым, но корнет Муравьёв сказал: «Это напрасно! Свистунов всегда против». Сам же Муравьёв показал, когда объявил он Свистунову о намерениях общества открыть свои действия, то // (л. 4 об.) Свистунов смеялся над этим и сказал, что они делают пустяки.

Правитель дел Боровков