Род Скалон
На исторической родине – во Франции – представители рода Скалон, писали свою фамилию с дворянской приставкой де. По легенде, дворянство родоначальнику де Скалонов пожаловал в 1098 году герцог Лотарингский Готфрид Бульонский – один из предводителей Первого крестового похода и основатель Иерусалимского королевства. Отличившийся при штурме арабской крепости Аскалон французский ратник был возведён в рыцари с почетным прозванием «де Аскалон» – из Аскалона. Потомки переиначили эту фамилию в де Скалон.
Известно, что гугенот Жорж де Скалон из-за религиозных гонений во Франции в 1686 году переселился в Швецию к единоверцам-лютеранам. А уже в первой половине XVIII века его сыновья Даниил и Стефан перебрались в Россию. Даниила Георгиевича де Скалона, флигель-адъютанта князя Трубецкого, полковника Киевского драгунского полка (умер в 1747 году) считают основателем русской ветви де Скалонов.
Ветвь Скалона
Коллежский асессор Степан Степанович Скалон жил в своём имении сельце Медведково в приходе погоста Сухода Суздальского уезда. Именно в Богородице-Рождественской церкви этого погоста были крещены его дети от брака с дочерью покровского уездного предводителя дворянства 1800-х гг. лейб-гвардии подпоручика Петра Александровича Протопопова Анной Петровной. У четы Скалон известны четверо сыновей и две дочери. Степан Степанович похоронен в Золотниковской пустыни. А его двоюродный брат Антон Антонович является знаменитым героем войны 1812 года, героически павшим при обороне Смоленска от войск Наполеона.
Родился Антон Антонович 6 сентября 1767 года в Бийске в семье драгунского полковника Антона Даниловича Скалона. В 1775 году восьмилетнего Антона зачисляют рядовым лейб-гвардии Преображенского полка. Это явилось одной из наград его отцу за активное участие в усмирении пугачевского бунта.
Карьера молодого Скалона развивалась без потрясений. В 1783 году 16-летний юноша получил офицерский чин поручика в Сибирском драгунском полку. Через три года он уже был капитаном, а спустя 7 лет – майором. Продвижение в чинах было достаточно быстрым для дворянина и генеральского сына. С начала 1798 года карьера А.А. Скалона прямо-таки взорвалась фейерверком чинов и наград. Секрет головокружительной карьеры был в его личных человеческих качествах и военно-организаторских способностях. За ревностное служение и содержание Иркутского драгунского полка в отличном состоянии А.А. Скалон получает чин полковника и назначается командиром драгунской бригады.
В 1800 году Антон Антонович побывал в Петербурге, был представлен императору Павлу I и пожалован чином генерала-майора. Монарх благосклонно отнёсся к генералу и представил его членам царствующего дома: «Это мой сибирский Скалон».
После государственного переворота 1801 года новый император Александр I подписал 27 ноября 1802 года прошение об отставке А.А. Скалона с почётным правом ношения мундира.
В 1806 году Россия, ведущая войну с Французской империей, как никогда нуждалась в опытных генералах. Многие из них вернулись на службу, призванные чувством долга перед Отчизной. По просьбе самого Императора вернулся в армию и А.А. Скалон. Снова он командует эскадроном сибиряков, снова его полк становится лучшим не только в Сибирском корпусе, но и во всей драгунской кавалерии Российской империи.
Через пять месяцев в его послужном списке появляется резолюция командующего войсками Сибири генерала-лейтенанта Н.И. Лаврова, что генерал Скалон «к повышению достоин, своим служением предан». В этом же документе есть записанные собственноручно Скалоном краткие автобиографические сведения, которые сообщают, что он «французской нации из дворянства, уроженец российский, лютеранской веры, российскую службу принял навечно и по отставке желает остаться в России и на подданство со своими детьми присягу принял».
В 1807 году драгунский генерал Скалон руководил передислокацией размещённых в Сибири регулярных полков на западные границы России. К началу войны 1812 года генерал-майор Скалон командовал драгунской бригадой, состоявшей из Сибирского, Иркутского и Оренбургского полков.
А.А. Скалон был женат на дочери бригадного генерала Каролине Христофоровне Кеслер и к началу войны 1812 года имел пятерых сыновей. Опасаясь за свою семью, он отправляет жену и детей к своему младшему брату Александру, подполковнику в отставке, небогатому помещику в его имение Араповка Белгородского уезда Курской губернии. У Александра было восемь детей, но он с радостью принял семейство брата.
Находясь на фронте, А.А. Скалон вёл переписку со своей женой. В одном из писем на вопрос жены о возможном исходе войны он писал: «Бог русских никогда не оставлял. Хотя враг и зашёл далеко, но он падёт от оружия нашего».
5 августа 1812 года под Смоленском шли тяжёлые боевые действия. Французская армия вошла в город. А.А. Скалон находился в первых рядах последнего эскадрона. Французы обстреливали наши позиции из артиллерийских орудий. Всё было в пороховом дыму. На следующий день корпус генерала Дохтурова, в котором воевал Скалон, покинул город. О судьбе генерала Скалона долго ничего не было известно. Подлинные сведения об обстоятельствах его гибели и месте погребения его близкие получили только в конце 1813 года. Оказалось, что тело сражённого картечью российского генерала было обнаружено французами 6 августа на следующий день после кровопролитного боя у Молоховских ворот.
По личному указанию императора французов, герой был предан земле у стен Королевского бастиона Смоленской крепости с отданием всех почестей, приличествующих его воинскому подвигу, с ружейными и артиллерийскими залпами. Отдавая дань мужеству А.А. Скалона, французский император сам присутствовал на погребении и по русскому обычаю бросил горсть земли на его могилу.
Спустя сто лет, 5 августа 1912 года на месте захоронения А.А. Скалона был воздвигнут обелиск из серого гранита с выбитым на лицевой грани крестом. Это памятник от благодарных потомков – внуков павшего героя, генерала-адъютанта Георгия Антоновича и генерала от кавалерии Дмитрия Антоновича Скалонов. Памятник до наших дней не сохранился. На его месте установлен новый обелиск из розового гранита.
Подвиг генерала - майора Антона Антоновича Скалона описан в стихотворении «Земляки»:
В час имперского парада
И в будни ратных дней лихих.
Его драгунская бригада
Была среди передовых.
Бой под Смоленском принимая,
Отважный генерал с Алтая,
Российский командир эпохи
Наполеоновской войны
Положил жизнь за честь страны,
Картечи дробь приняв на вздохе.
В одном из залов знаменитой Военной галереи героев Отечественной войны 1812 г. в Зимнем дворце среди 332-х портретов военачальников русской армии есть портрет генерала средних лет в парадном драгунском мундире с золотыми эполетами, грудь его украшают четыре ордена за воинскую доблесть: орден святого великомученика и победоносца Георгия 4 степени, орден святого равноапостольного князя Владимира, ордена святой Анны 2-ой и 3-ей степени. Портрет выполнен в мастерской художника Джоржа Доу.
Каролина Скалон
В деревне Араповке Белгородского уезда Курской губернии летом 1812 года ждали письма. Каролина Скалон, урожденная Кесслер, дочь омского бригадного генерала, мать пятерых сыновей (старшему, Александру, было уже 16 лет, младшему, Даниилу, едва минуло четыре) не имела известий от мужа, который к началу войны командовал драгунской бригадой, состоявшей из Сибирского, Иркутского и Оренбургского полков и входившей в 3-й кавалерийский корпус графа П.П. Палена.
В Араповке знали, что с первых дней боев с французами корпусу пришлось отступать от белорусского города Лиды в окружении вражеских полков генерала Нансути и маршала Мюрата. Отбивая постоянные атаки с фланга и тыла, корпус и отступавшие вместе с ним пехотные дивизии генерала Дорохова в ожесточенных боях отходили для соединения с главными силами 1-й Западной армии в район Дрисского лагеря. Нанеся французам тяжелые потери в арьергардном бою у местечка Михалишки, драгуны наконец пробились из окружения и присоединились к основным частям.
В последнем своем послании генерал-майор Антон Скалон писал супруге: «Я тебе не пишу ничего о военных действиях, но только скажу, что Бог русских никогда не оставлял. Хотя враг и зашел далеко, но он падет от оружия нашего!». Эти слова в имении брата генерала Александра, приютившего родственное семейство, прочитали с гордостью: в роду Скалонов никогда не было трусов. И ее, Каролины, сыновья пойдут по военной части, будут храбрыми солдатами.
Архивные документы, которых немного, донесли до нас каждый шаг этого достойного памяти и гордости восхождения. «Антон, Антонов сын Скалон. Шеф Иркутского драгунского полку, генерал-майор и орденов Святаго Великомученика и Победоносца Георгиия 4-го класса, Святаго Равноапостольного князя Владимира 3-го степени, Святой Анны 2-го и 3-го классов кавалер; лет от роду 45» - этот послужной формуляр был заполнен незадолго до начала войны 1812 года. Каролина не читала документов комендантской бийской канцелярии, но о наградах мужа знала. Она вообще не вникала в служебные дела Скалона, а только растила их пятерых детей и письма Антона читала всему семейству, собиравшемуся в гостиной зале за большим столом.
Как хорошая жена, она без возражений последовала с детьми и всем домашним скарбом в Курск, и пусть переезд был нелегким и занял почти полтора месяца, пусть теперь приходилось отсиживаться в белгородской глуши, далеко от светских приемов и радостей, она не роптала и искренне считала себя счастливой женщиной. Правда, тем летним днем 1812 года она еще не знала, что письма от своего геройского генерала она так и не получит. Год спустя передадут ей другой конверт…
Зная о победах Бонопарта в Европе, Каролина с тревогой ждала известий из Петербурга. После длительной дороги от Бийска до местечка Зерницы Гродненской губернии, а потом до Араповки, имения брата мужа Александра Скалона, она никак не могла собраться с силами. Разлука с Антоном пугала, соседи-помещики говорили о коварстве Наполеона.
Его брат Александр был отставным подполковником, считался небогатым помещиком, сам имел восьмерых детей, но с радостью принял семейство брата.
Долгое время ни близкие, ни сослуживцы ничего не знали о судьбе Скалона. Был ли он убит или раненым попал во французский плен? Брат Александр расспрашивал пленных французов, и некоторые из них, участники Смоленского сражения, поведали ему, что «поднят был неприятелями российский генерал, и отправлен был он за конвоем в местечко Красное, а далее во Францию». В описанном пленными генерале Александр «все сходное находил с чертами любезного брата...»
В списках «убыли за смертию в сражении либо от понесенных ран» Скалон не числился, так как о его гибели не было достоверных известий и, стало быть не было никаких оснований для назначения его жене и пятерым детям воинской пенсии. Ни поместий, ни крепостных генерал не нажил, и его семья оставалась без всяких средств к существованию. Лишь после вмешательства самого Александра I с декабря 1812 года вдове и сыновьям пожаловали ежегодную пенсию в размере годового оклада А.А. Скалона 1800 рублей.
Каролину тревожило отсутствие вестей от Скалона, но о событиях при обороне Смоленска она узнает нескоро: тайна гибели драгунского генерала откроется лишь год спустя.
«Сиятельнейший Граф!
Милостивейший Государь,
Петр Християнович!
В плачевной моей горести и в подкрепляющей меня надежде, изыскивая для себя облегчения, решилась обременить вас Сиятельнейший Граф! всенежайшею моею прозьбою, я уверена, что человеколюбивое ваше сердце не отринет удовлетворить нещастнейшую в жизни женщину. Покойнаго моего мужа, или еще по благости Божией в живых находящаго Генерал-Майора Скалона, родной брат отставной Подполковник Александр Антонович Скалон с приложением усего письма а Вашему Сиятельству описывает всю подробность, о всем происходящем, с любезнейшим моим супругом в сражении 5-го Августа под Смоленском, к вероятию может послужить и то, что, Друг мой находится в живых.
Как многия из Полковых мне объяснили, что за жарким сражением, действительно ни один из них не мог видеть, как они своего Шефа потеряли. А к отраде моей, также дошли до меня и другие сведения, через находящих в Губернском городе Харькове пленных, что в то самое сражение, поднят был неприятелями Российский Генерал раненный, и отправлен пленным, чрез Красное и дплее во Францию. Нямнить должна, в настоящем событии, что сей раненной есть мой Любезнейший Супруг. Поелику в сем сражении пожертвующих за любезнейшее Отечество, не было более как только два Генерала, первый Балла, который и погребен своими, а второй друг мой, о котором испрашиваю у вас Сиятельнейший Граф милости, обознания настоящей для меня истинны.
О Боже великий! и в чудесах своих Непостижимый, да найду и обрету я нещаснейшая, хотя в вас Ангела Хранителя слез моих, ежели Он в живых не оставит его высоким вашим Покровительством, и удостоит меня вашим уведомлением, дабы я могла от последних моих крохт уделить к безнужному его содержанию, хотя положение мое Сиятельнейших Граф, самое для меня теперь есть тяжелейшее, но некоторым образом еще надежда меня утешает, что тот еще в живых, которой меня поил и кормил, ежели бы я не находилась ныне под покровительством поминаемаго роднаго брата его, у котораго своих восемь человек детей, едва ли могла бы я с шестью оставшими моими сиротами пропитать себя, вся 36-ти летняя служба мужа моего сопровождалась с честию и без всякаго состояния, вот жребий мой, Сиятельнейший Граф!
И буде, что я столь буду нещастна, что лишая на веки любезнейшаго моего Супруга, где обрету воспитание и безнужное пропитание шести малолетним сыновьям моим, как ни в благости Всемогущаго и в Примолосерднейшем Моем Монархе и в тех высоких Особах, которые с сожалением будут о сиротах моих предстательсвовать у Священнейшаго Престола. Я нещастнейшая во уповании остаюсь милостиваго вашего ко мне отзыва, и имею честь пребыть к вам ваше Сиятельство, с глубочайшим моим высокопочитанием и с достодолжной преданностью,
Сиятельнейший Граф!
Милостивейший Государь,
ваша всепокорнейшая Слуга Каролина Скалон
Июня 21-го дня 1813-го года. Курской Губернии, Белогородского уезда. С. Араповка».
По императорскому указу четверо младших сыновей Скалона были зачислены в Пажеский корпус, и в 1814 году семейство переехало в Москву. К этому времени старший сын Александр уже имел чин гвардейского прапорщика Генерального Штаба, но его жалования и отцовской пенсии было явно недостаточно для «приличного существования жительствующей в Москве дворянской фамилии».
После получения известий о гибели мужа, Каролина Скалон, долгое время надеявшаяся «на чудо дарования непостижимым Божиим промыслом невредимым любезного супруга своего», от горя и житейских лишений тяжело заболела. В 1816 году в письме к родным Александр Скалон признавался, что практически все свое жалование он отправляет матери и братьям, «ибо пенсиона, за отца произведенного, недостаточно даже на наем и отопку квартиры, а по сему жительство они имеют из милости в казенном церковном доме на Форштадтской улице». Спустя два года Каролина Скалон умерла, и по ходатайству Великого Князя Константина Павловича Александр I выделил из личных доходов императорской фамилии «прапорщику Скалону и четверым малолетним его братьям 1000 рублей».
Все сыновья генерала по примеру отца и предков честно служили Отечеству, которое единожды дается и завещается потомкам. Старший, Александр Антонович Скалон (1796-1854), будучи декабристом и членом «Союза благоденствия», с 1826 по 1828 год состоял под негласным надзором полиции. Однако активного участия в движении он не принимал, и во время личной встречи с Николаем I император демонстративно разорвал все следственные рапорта по его делу и «милостиво даровал монаршее прощение за легкомысленные дела и суждения молодости».
Годом позже капитан гвардейского Генерального Штаба Александр Скалон за составление «Описания Российской империи казачьих войск гражданского ведомства» был пожалован бриллиантовым перстнем. В 1831 - 1836 годах Александр в звании полковника Генерального Штаба присутствовал в качестве полномочного комиссара Российской империи при определении новых границ между Турцией и Грецией, а за год до смерти произведен был в чин генерал-майора.
Николай Антонович Скалон (1800 - ?), генерал-майор, служил в Генеральном штабе, а затем был командиром Белостокского пехотного полка.
Василий Антонович Скалон (1805-1882), капитан, служил помощником инспектора классов Петровского кадетского корпуса. Его жена Софья Васильевна была младшей дочерью В.В. Капниста, автора знаменитой в то время комедии «Ябеда» и многих известных стихов. Семейство Скалонов находилось в дружеских и родственных связях с декабристами: братьями Муравьевыми-Апостолами, П.И. Пестелем, М.П. Бестужевым-Рюминым, М.С. Луниным.
Важной страницей в жизни Василия Антоновича Скалона и его семьи была дружба с Н.В. Гоголем. Софья Скалон, знавшая писателя с детства, в своих мемуарах приводит любопытный эпизод, когда юный Гоголь, отправляясь в Петербург, заехал к ней попрощаться: «Расставаясь со мною, он удивил меня следующими словами: «Прощайте, Софья Васильевна. Вы или ничего обо мне не услышите или услышите что-нибудь очень хорошее». Их искренняя и дружеская переписка продолжалась до самой смерти писателя.
Антон Антонович Скалон (1806-1872), генерал-лейтенант, окончил Академию Генерального штаба, многое сделал для развития военной статистики, был членом Русского Географического общества.
Данило Антонович Скалон (1808-1856), генерал-майор, служил офицером - воспитателем, был командиром кондукторской роты в Инженерном училище в Петербурге, где тогда воспитывался юный Федор Достоевский. Русский писатель Д.В. Григорович в своих воспоминаниях называет его «добрейшим человеком».
Многие поколения Скалонов на протяжении веков верой и правдой служили России, а потомки этого древнего рода, которые сегодня живут в Москве, Петербурге, Новосибирске и Барнауле, до сих пор продолжают это служение.
