Ссыльные поляки в Ялуторовске во второй половине 1830-х - 1841 годах
Во второй половине 1830-х гг. на поселении в Ялуторовске проживали один участник Ноябрьского восстания 1830-1831 гг. Готард Собаньский и два заговорщика, Роман Циховский и Кароль Чернявский, арестованные и осуждённые за принадлежность к Обществу Польского Народа в 1838 г. в Варшаве. Кроме того, короткое время в середине 1830-х гг. здесь пребывал еще один ноябрьский повстанец, Юлиан Росцишевский (1812 - после 1871), в тот период поселённый в Кургане, но нашедший себе в Ялуторовске, на винокуренном заводе, постоянное занятие сторожа материалов, а потом и винокура.
Биографии указанных польских поселенцев в местном краеведении не прояснены до сих пор. А их имена лишь приводились исследователями в связи с темой декабристов в Тобольской губернии в лучшем случае в сопровождении скудного комментария.
Так Н.В. Зубарев в двух изданиях своей книги «Ялуторовск» упомянул только «польского революционера» Собаньского, друга декабристов, «незаурядного музыканта» и «трудолюбивого огородника», трижды ошибочно поименовав его Готвардом вопреки всем источникам. По неизвестным причинам автор поставил Г. Собаньского рядом с В. Лукасиньским (1786-1868), польским дворянином и офицером, основателем Патриотического Общества, отметив, что «вместе с В. Лукасиньским» он был «одним из активных членов … движения», видевшего «свою задачу в национальном освобождении и в создании демократической республиканской федерации славянских народов».
На основании данных документов архивов Кракова, Люблина, Варшавы и Санкт-Петербурга, а также мемуаров польских ссыльных и работ польских историков, можно вполне определённо утверждать, что Г. Собаньский не входил в Патриотическое Общество, целью которого являлось, кстати говоря, только возрождения независимой Польши в границах до разделов между европейскими державами, как, впрочем, и в какие-либо другие другие тайные общества, и вряд ли знал В. Лукасиньского лично.
Г.А. Богуславский в альбоме «Памятники Сибири. Западная Сибирь и Красноярский край» правильно нарёк Собаньского Готардом, ошибочно подчеркнув, что сослали его в Сибирь в 1828 году.
П.И. Рощевский в книге «Декабристы в Тобольском изгнании» отметил в окружении декабристов в Ялуторовске богатого и знатного графа Г.М. Собаньского и впервые без имён бывших студентов Виленского университета Чернявского и Циховского. Находящиеся в нашем распоряжении источники опровергают эту информацию. Г. Собаньский не носил графского титула, а Р. Циховский и К. Чернявский никогда не учились в Вильне.
В своей монографии «Декабристы в Ялуторовске: мировоззрение и деятельность» В.Н. Болоцких ввёл в научный оборот новый факт о передаче М.И. Муравьёвым-Апостолом С.Я. Знаменскому дома, «который декабристу пожертвовала мать польского ссыльного Собаньского после его смерти».
Автор учебного пособия «История Ялуторовска с древнейших времён» А.Г. Болотова поправила П.И. Рощевского, назвав Р. Циховского варшавским гимназистом. Наряду с этим, она впервые дала оценку его рисунка кабинета И.Д. Якушкина, указала на пребывание в Ялуторовске Ю. Росцишевского, и сообщила о том, что надгробный памятник был воздвигнут на могиле Г. Собаньского его матерью. Но и она ошибочно титуловала Г. Собаньского графом, произвела в студенты Виленского университета безымянного Чернявского, которого к тому же вместе с Р. Циховским, чья фамилия трижды была подана в тексте пособия почему-то как «Цеховский», причислила к репрессированным повстанцам 1830-1831 годов.
Каковы подлинные биографии этих польских ссыльных (кроме курганского поселенца Ю. Росцишевского) до поселения в Ялуторовске? И, за исключением Г. Собаньского, после него? Каково происхождение, воспитание, образование и служебная карьера польских патриотов, тесно общавшихся с декабристами? Какие обстоятельства вызвали их ссылку в Сибирь?
Особый интерес представляет жизненный путь Г. Собаньского, как наиболее яркой личности, дольше остальных прожившего в Ялуторовске и близко сошедшегося с декабристами, а, кроме того, и похороненного здесь на городском кладбище. Справедливо полагать, что и местные жители и туристы, ежедневно посещающие Ялуторовск, а в нём прежде всего историко-мемориальный музей Ялуторовского музейного комплекса (до 1996 г. - музей Памяти декабристов) и старое кладбище с подлинными могилами Г. Собаньского и А. Ентальцева и символической могилой В. Враницкого, вправе рассчитывать на достоверный рассказ о покоящихся здесь замечательных людях. И если о декабристах собрано немало материалов, то о Г. Собаньском, исключая трагические обстоятельства смерти, не было известно до настоящего времени почти ничего.
Реконструированные нами на основании архивных данных биографии Г. Собаньского и двух других польских поселенцев Ялуторовска выглядят следующим образом.
Готард Собаньский (1802-1841), дворянин, подольский землевладелец, губернский секретарь, камер-юнкер двора его императорского величества и сапёрный поручик, родился в Обудувке, в Подолии, в семье Михала, винницкого посла (депутата) на Четырехлетний Сейм (1788-1792), принявший Конституцию 3 мая 1791, первую демократическую конституцию в Европе, и Виктории из Орловских. Его старший брат Людвик (1791-1837), получивший образование в Каменце-Подольском и Париже, был помещиком Ладыжиньских имений и маршалом шляхты Брацлавского повята (уезда). Помимо брата, у Г. Собаньского были и сёстры.
В 1826 г., во время пребывания в Москве Г. Собаньский завязал дружбу с А. Мицкевичем. А спустя год был арестован в Санкт-Петербурге за переписку с находившимся в Петропавловской крепости братом Людвиком при посредничестве майора Богданова.
Л. Собаньский был известным деятелем в конспиративных польских кругах. В своё время он входил в созданное на рубеже 1814-1815 гг. в Варшаве Общество Настоящих Поляков, с 1819 г. стал членом масонской ложи «Bouclier du Nord», затем принял участие в собрании, основавшем Патриотическое Общество, и 1 мая 1821 г. в Белянах под Варшавой встал во главе Волынской провинции. Вскоре его назначили руководителем Общества во всех восточных провинциях. Именно он принял в члены организации графа П. Мошиньского, маршала шляхты Волыньской губернии, в период 1830-1834 гг. находившегося на поселении в Тобольске.
Арестованный в 1826 г. он оказался вначале под стражей у кармелитов в Варшаве, а затем с 28 января 1827 был заточён последовательно в камеры № 13, 16 и 41 Невской куртины Петропавловской крепости. В общей сложности он провёл в тюремном заключении 3 года.
24 сентября 1827 г. в камеру № 5 Никольской куртины Крепости был брошен Г. Собаньский. Следствие потребовало его возвращения в Варшаву, после чего он был вновь заточён в Петропавловскую крепость, в камеры №6, а потом №5 Никольской куртины, а затем в камеру № 5 в Бастионе Зотова. В итоге он, однако, был помилован императором Николаем I.
С началом Ноябрьского восстания 1830-1831 гг. Г. Собаньский - в отряде генерала Бенедикта Колышки. После поражения под Дашовом в Липовецком повете (уезде) на Украине он был схвачен в крестьянской одежде и как рецидивист, который «не оценил монаршей милости», по Высочайшему распоряжению от 30 июля 1831 г., был осуждён на 6 лет заключения в крепости, а затем – на поселение в Сибири с лишением гражданских прав и конфискацией имущества.
Любопытно, что Л. Собаньский избежал Сибири, поскольку был арестован накануне Ноябрьского восстания, и с 19 января 1831 г. до 1833 г. вместе с женой Розой Собаньской из Лубеньских (1798-1880), известной опекуншей ссыльных, прозвавших её «Розой Сибири», находился на поселении в Перми, после чего вернулся на Волынь.
Младшему брату Людвика, начавшему благодаря ему свой путь арестанта, повезло меньше. После пятилетнего пребывания в крепости в Казани, где о нём заботилась жена брата, Г. Собаньский был выслан на поселение в Ялуторовск. Его жена, Идалия из Плятеров, не последовала за ним по примеру Р. Собаньской, поэтому на поселении он жил один.
Можно только догадываться, какую душевную драму переживал этот образованный, воспитанный и гордый человек, проведший лучшие свои годы в заточении и в одиночестве в Сибири, чего в полной мере уже на последнем этапе его жизни не могли скрасить ни материальный достаток: в Ялуторовске благодаря матери он жил безбедно в собственном доме с прислугой, ни дружба с декабристами, хотя общение с ними, безусловно, было для него спасением.
Беседы с ними, чтение, игра на фортепиано и в шахматы, занятия огородничеством, участие в подготовке к открытию школы И.Д. Якушкина - всё это ослабляло остроту его положения, отсутствие выхода энергии активной натуры и деятельного ума, но жизнь его в целом была загублена, а сам он обречён на бездействие.
Сохранилось два изображения Г. Собаньского. Первое - оплечный портрет, выполненный декабристом М.А. Назимовым карандашом в конце августа - начале сентября 1837 г., в короткий период пребывания в Ялуторовске по пути в действующую армию на Кавказ, куда он был отправлен с четырьмя другими декабристами из Кургана. Портрет передаёт в основном профиль польского патриота, хотя мы видим и жабо и воротник сюртука. Строгое, мужественное, с высоким лбом и поджатыми губами лицо Г. Собаньского окаймлено тёмными кудрявыми волосами прически и бакенбардов. Это единственное выполненное с натуры сохранившееся изображение польского повстанца.
Второе изображение - на групповом портрете М.С. Знаменского «Вечер у М.И. Муравьёва-Апостола в Ялуторовске», написанном в 1850-е гг., когда Г. Собаньского уже более десяти лет не было в живых. Художник лично наблюдал польского поселенца в Ялуторовске в течение полутора лет, куда из Тобольска перевели его отца в конце 1839 г. Он встречал его у декабристов и оставил о нём воспоминания.
Но в ту пору ему было всего шесть-семь лет. И поскольку писал Г. Собаньского художник по памяти, а не с натуры, даже с учётом того, что работая над картиной, он не мог не консультироваться с декабристами, продолжавшими оставаться здесь на поселении, невольно напрашивается вопрос о сходстве изображения и оригинала. Сама картина не сохранилась, и мы можем судить о ней по фотографии второй половины XIX в.
Г. Собаньский с отпущенными усами и бородкой изображён по пояс за шахматной доской. Отвечая на ход В. Тизенгаузена, он размышляет. Вся его поза: и прикрытые веки, и замершая на весу со сжатыми пальцами левая рука, свидетельствует о сосредоточенности. Правая рука заложена за борт сюртука. Ответный ход он готовится произвести именно левой рукой. Не был ли он левшой? Художнику хорошо удалось передать достоинство и интеллигентность Г. Собаньского. Кроме того, по картине можно косвенно заключить, что он был выше среднего роста, если вспомнить, что, по документам, рост В. Тизенгаузена - средний и признать, что М. Знаменскому удалось верно передать пропорции изображённых. Г. Собаньский на групповом портрете выше В. Тизенгаузена, значит, его рост выше среднего.
Годы заключения не прошли для Г. Собаньского даром. Его здоровье пошатнулось. Ещё в Казани, а потом и в Ялуторовске он подозревал Р. Собаньскую в покушении на свои жизнь и имущество. На поселении ему нередко казалось, что его хотят отравить. Мания преследования охватила его целиком, хотя физически он был очень сильным человеком: «Страшной тяжести железная трость ставилась им у открытого окна, около которого он спал».
В июле 1841 г., ночью во время сна Г. Собаньского, ему перерезал горло из корыстных побуждений собственный повар. Гибель Г. Собаньского потрясла ссыльных поляков и декабристов повсеместно в ссылке в Сибири. Пышные похороны ему организовали ялуторовские декабристы. Мать передала тысячу рублей на памятник, который счастливо сохранился до нашего времени и является единственным памятником польскому ссыльному не только 1830-1831 гг., но и 1863-1864 гг. в Тюменской области.
По этой причине для членов Областного Центра Польской Культуры и Просвещения «LATARNIK» он стал объектом, символизирующим борьбу польского народа за независимость своего государства, монументом польской ссылки в Западной Сибири, местом паломничества и торжеств любителей польской истории и культуры.
После смерти Г. Собаньского удалось найти и четыреста рублей, спрятанных им в фортепьяно. Добавив к ним ещё шестьсот, мать погибшего передала деньги на возведение первого в губернии римско-католического храма в Тобольске, который был построен к июню 1848 г. Причём, пожертвование В. Собаньской оказалось самым значительным. В благодарность за дружбу с сыном и его похороны дом в Ялуторовске она отдала М.И. Муравьёву-Апостолу.
В отличие от Г. Собаньского, Р. Циховский и К. Чернявский провели в Ялуторовске примерно год.
Дворянин Роман Циховский (1819-1889) родился в деревне Голошицы в Опатовском повете в семье Петра и Розы, в девичестве Хоментовской. Учился он последовательно в Сандомерской, Радомской и с 1836 г. в Варшавской гимназиях. В июле 1838 г. был арестован за принадлежность к Обществу Польского Народа, в котором фигурировал под псевдонимом «Голубок».
По решению Следственной Комиссии от 5/17 октября 1838 г. он должен был оказаться включённым в состав военного подразделения, но наместник Царства Польского И. Паскевич 1/13 ноября 1838 г. распорядился предать его Военному суду, по приговору которого без лишения гражданских прав он всё же должен был попасть в армию. Однако в 1840 г. Р. Циховский находился в Ялуторовске, откуда просился на Кавказ. Вместо этого ему в том же году разрешили возвратиться на родину, куда он и вернулся в 1841 году.
Длительное время Р. Циховский находился под надзором полиции. Радомским военным начальником характеризовался отрицательно. Впоследствии он стал владельцем имения Линово около Сандомежа и членом Сельскохозяйственного Общества как конструктор и производитель усовершенствованных сельскохозяйственных орудий (преимущественно плугов). Работы в этой области он начал ещё в Ялуторовске.
Дворянин Кароль Чернявский (ок. 1818 - после 1841) родился в деревне Радомичи (?) в Луцком повете на Волыни в семье Станислава, хозяйственного комиссара Правительственной Комиссии Доходов и Финансов, и Анны из Шрейберов. После школы в Виннице он учился в Варшавской гимназии на Лешне, но после окончания шестого класса прервал обучение и стал стажёром-юристом в Польском банке. В Обществе Польского Народа, куда был принят в апреле 1838 г., проходил под псевдонимом «Хлеб». В 1838 г. был арестован.
Решения Следственной Комиссии относительно К. Чернявского от 5/17 октября 1838 г. «включить в армию без лишения гражданских прав» наместник Царства Польского не утвердил, порекомендовав распоряжением от 1/13 ноября предать его Военному суду одновременно с Р. Циховским. В начале 1839 г. он был приговорён к поселению в Сибири. Местом поселения был определён Ялуторовск. В 1840 г. К. Чернявский был помилован и в 1841 г. вернулся на родину. Дальнейшая его судьба пока остаётся неизвестной.
Публикуемая информация позволяет стереть белые пятна в биографиях польских ссыльных, связанных с историей Ялуторовска, исправить ставшие штампами ошибки, установить степень их участия в польском национально-освободительном движении, что объясняет и разницу в их приговорах, уяснить значение нашедшего покой на ялуторовской земле Г. Собаньского для польской и сибирской истории, истории поляков в Сибири, для членов польской и католической общин, для всех, кому интересна история родного края.
В долгосрочных планах «LATARNIKA» - изготовление при помощи польского фонда «Охрана польских могил на Востоке» копии хранящейся в запасниках ГАУК ТО «Ялуторовский музейный комплекс» оригинальной надгробной мраморной плиты с эпитафией и водружение её на прежнее место памятника Г. Собаньскому, а, возможно, и научная реставрация всего памятника.
Научная реставрация памятника крайне необходима, поскольку в результате трёх реставраций (последняя в 1979 г.) расколотая в 1960-е гг. мраморная плита надгробия была заменена чугунной, содержащей сокращённый текст подлинника на польском языке: «GOTARD // SOBAŃSKI // URODZONY // w // PODOLU // ŻYĆ PRZESTAŁ // 29 lipca 1841 roku», а мраморный пьедестал заменён кирпичом.
В то же время оригинальный текст эпитафии, высеченный на сером мраморе на польском языке, гласит: «GOTARD // SOBAŃSKI // URODZONY w PODOLU // ŻYĆ PRZESTAŁ // Dnia 29 Lipca 1841 Roku // na SYBIRZE na WYGNANIU // I TU ZŁOŻONY // SPOCZYWA // Synowi porwanemu z ro // dzinnej krainy, // z grona najczulszej matki i //dotkliwej rodziny // ten znak żalu i boleści// Nieszczęśliwa matka mieści» («ГОТАРД // СОБАНЬСКИЙ // РОЖДЕННЫЙ в ПОДОЛЬЕ // ПЕРЕСТАЛ ЖИТЬ // В день 29 Июля 1841 Года // в СИБИРИ в ИЗГНАНИИ // И ЗДЕСЬ ПОЛОЖЕННЫЙ // ПОКОИТСЯ // Сыну, вырванному из род // ного края, // из круга нежнейшей матери и//чуткой семьи, // этот знак печали и скорби // Несчастная мать помещает». Но пока он не известен ни горожанам, ни гостям города, ни исследователям.
Научная реставрация памятника явится данью памяти и уважения этому польскому борцу «за нашу и вашу свободу», а сам он наряду с римско-католическими костёлами и другими объектами польской истории и культуры Тюменской области уже взят под опеку РОО «ТОЦПКиП «LATARNIK».
Литература:
1. Fiel Sergiusz. Na Syberyjskim trakcie. Polacy w Kraju Tiumeńskim. - W-wa: Ośrodek Wydawniczy Zamku Królewskim w Warszawie «ARX REGIA», 1999. - 147 s., il.
2. Филь С.Г. Ссыльные поляки в Ялуторовске во второй половине 1830-х–1841 гг. // Материалы всероссийской научно-практической конференции «Словцовские чтения - 2002» / Под ред. Н.В. Яблонской. - Тюмень: ИПП «Тюмень», 2002. - С. 166-169.
3. Филь С.Г. Польские страницы тюменского краеведения. - Тюмень: Изд-во «Вектор Бук», 2005. - 320 с., ил. (Сборник историко-краеведческих статей и очерков, посвященных судьбам поляков Тюмени, Тобольска, Ишима на протяжении столетий. См. ниже).
4. Филь С.Г. Ссыльные поляки в Ялуторовске во второй половине 1830-х - 1841 годах// Филь С.Г. // Польские страницы тюменского краеведения. - Тюмень: Изд-во «Вектор Бук», 2005. - С. 131-141, ил.
5. Филь. С.Г. Поляки в Ялуторовске // Явлутур-городок: Историко-краеведческий альманах// Под ред. П.К. Белоглазова. - Ялуторовск: филиал «Ялуторовская типография» ОАО «Тюменский издательский дом», 2013. - С. 120-124, ил.
[img2]aHR0cHM6Ly9zdW40LTEyLnVzZXJhcGkuY29tLzZ3b1ExNjBab0NoV1NKXzlyQnNYcEdGR3lxTWtkMTJMMUYyWlNnLzFJdy1hbGRYa2J3LmpwZw[/img2]
Оригинальная надгробная плита Г. Собаньского с эпитафией. Фонды ГАУК ТО «Ялуторовский музейный комплекс». 2008.
