№ 10 (8)

1826 года, февраля 19 дня, от высочайше учреждённого Комитета капитану Тютчеву дополнительный вопросный пункт.

Черниговского пех[отного] полка капитан Фурман когда, где и кем именно принят был в тайное общество? В каких сношениях по оному и с кем из членов находился и какое принимал участие в действиях тайного общества?

Генерал-адъютант Чернышёв

Черниговского пехотного полка капитан Фурман был принят в тайное общество оного же полка штабс-капитаном Соловьёвым при сборе лагерей под Лещином. Сие мне сказывал Соловьёв у Андреевича, и где были собрания, с кем по оному был в сношениях, то полагаю, что должен быть с Сергеем Муравьёвым. Какое принимал участие, сего мне неизвестно.

К сему ответному пункту руку приложил капитан Тютчев1

Генерал-адъютант Чернышёв // (л. 19)

1 Ответ написан А.И. Тютчевым собственноручно.

№ 12 (11)

На 1-й

В исходе лагеря 3-го пехотного корпуса под м. Лещиным, пред осмотром войск начальника штаба 1-й армии господина генерал-адъютанта Толя, пригласили меня поручики Кузьмин1 и Сухинов1 ехать в д. Млинищи познакомить с артиллеристами, сказав, что будет там и подполковник Муравьёв1, не предупредив меня о цели; ничто не могло бы побудить меня быть в тайном обществе, исключая, что я дал подписку на то в 822 году, я был доволен судьбой своею и, имея полную свободу, не думал и не рассуждал о другой, старался единственно заслужить хорошее внимание начальства и быть отрадой престарелого родителя.

Имея намерение ехать в Лещин, Кузьмин меня отговорил, и я приехал с ним в Млинищи на квартиру (как мне ныне известно стало) Андреевича1, где застал много артиллерийских и армейских офицеров, из коих припоминаю себе, сверх мною прежде означенных, адъютанта генерал-майора Тихановского Шахерева1, Усовского1, Громницкого1, Веденяпина1 и юнкера Полавского полка2, коего фамилии не знаю.

На 2-й

Попавши в сие ужасное общество, майор Спиридов3, немного повременя, начал тем, что, верно, благая цель и намерение сего общества известны всем, т. е. переменить правление и завести конституцию, и для сего первейшая обязанность наша - преклонить на свою сторону солдат4; правила же и разные постановления объяснит5 нам Бестужев1-Рюмин, которого ожидаем. // (л. 21)

1 Фамилия подчёркнута карандашом.

2 Слова «юнкера Полтавского полка» подчёркнуты карандашом и над ними помечено карандашом «Драгоманов».

3 Слова «майор Спиридов» подчёркнуты карандашом.

4 Слова «наша - преклонить на свою сторону солдат» подчёркнуты карандашом.

5 Слово «объяснит» подчёркнуто карандашом.

Об ужаснейшем же неистовстве, как бог свят, неизвестен был, чтобы дерзнули посягнуть на жизнь августейшей императорской фамилии; и я не иначе понимал сам их намерение, как без всякого кровопролития, соединив и напитав войска одним духом свободы, преклонить государя яко верховную особу правления согласиться ограничить свою власть, не отнимая первенства его величеству.

На 3-й

На какие войска и почему более надежды, мне неизвестно. Артиллеристы говорили, что у них всё готово,а кем именно, её богу не знаю; из пехотных полков не надеялись много на Кременчугский, какой-то 8-й дивизии и полков егерей, но и те примкнут, говорили.

а) Подполковник Сергей Муравьёв1 был кроткого характера, входил в положение2 солдата и не запрещал в нужде относиться к нему, и давал деньги на мелочные их надобности, помогал вообще также и крестьянам. Офицеры вообще очень редко хаживали к нему; бывал иногда, как мне известно, Щипилло3; Сухинову3 поручал он на зиму учебную баталионную команду, дарил его офицерскими вещами, старался о переводе его в Александрийский гусарский полк, а для обмундировки его, не имея наличных денег, дал вексель от себя на 1000 рублей.

б) Каких солдат Муравьёв преклонил к возмущению, я неизвестен, а когда мы были в 824 году с баталионом в корпусной квартире в Житомире в карауле, приходили к нему солдаты 8-й дивизии, служившие в Семёновском полку // (л. 22) с ним вместе, из коих некоторые были его роты, им он давал деньги, а по скольку - не знаю.

в) Разжалованный Башмаков3 жил у Муравьёва, но чтобы когда рассуждал с солдатами, я не заметил.

На 4-й

Ни с кем из членов общества и в никаких сношениях я более не находился, кроме одного пагубного для меня вечера у Андреевича в квартире, и как тогда Бестужев-Рюмин прислал записку, что не может быть, я никогда его суждений насчёт возмущения не слыхал, и как отложено было до другого раза это сборище, все разъехались.

Тут почувствовал я в полной мере пропасть, в которую совершенно неумышленно впал, и, раскаиваясь в душе, дал себе заклятье никогда не быть более причастным и прикосновенным в возмутительных их намерениях и связях!

Сначала думал донести о всём корпусному командиру, но после удержался, сомневаясь, что может, весь корпус заражён сею пагубною язвою, в таком случае, когда б схватили кого из заговорщиков, легко мог бы взбунтоваться весь корпус, будучи в одном сборном месте, и тогда некем было бы приостановить всё зло, и последствия могли бы возродиться самые ужаснейшие!

На 5-й

Во всё время лагеря я ни разу не был у Муравьёва3 в балагане, и он сам мало бывал дома; я же старался всегда рано ложиться, то, может, ночью у них бывали // (л. 22 об.) совещания, ибо нашего полка 1-й баталион квартировал в м. Лещине, и полковой командир там же, а в лагере было первое лицо - полковник Тизенгаузен3, а 2-е - Муравьёв3, почему они могли делать, что хотели.

1 Слова «Подполковник Сергей Муравьёв» подчёркнуты карандашом.

2 Слова «входил в положение» подчёркнуты карандашом.

3 Фамилия подчёркнута карандашом.

На 6-й

Кроме вышеупомянутого одного разу, я более не был ни у Андреевича, ни у кого другого из офицеров 8-й и 9-й дивизии при совещаниях.

а) Бестужева-Рюмина1 суждения о силе, связях и намерениях общества я никогда не слыхал.

б) И по сие время мне неизвестно начатие предполагаемого возмущения.

в) В то время, когда я был у Андреевича1, ни Бестужева1, ни присяги пред образом никакой не совершалось.

На 7-й

Повторяю и утверждаю, что майор Спиридов2 побуждал всех членов к деятельному возмущению нижних чинов и рассказывал, что он достиг желанной цели, прежде взыскивая строго по службе и побоями, упоминая, что это не он бьёт, а воля государя, а после лаской вразумил своё намерение, и теперь надеется на весь баталион, в котором служит, будучи младшим штабс-офицером.

Ещё должен я присовокупить, он говорил: «Когда быть стойку в своём предприятии, и хотя бы я и сотни моих сообщников попались в руки правительства, я не открою ничего, меня никакие угрозы, ни самые пытки // (л. 23) не вынудят сказать правды и открыть своих товарищей, я давно пожертвовал собою, пусть корень уничтожат наших предприятий, останутся отростки, которые совершат наши намерения, и кто бы осмелился иначе думать и чувствовать, того надо уничтожить!..»3

На 8-й

Будучи совершенно противных мыслей и чувств, я нимало не руководствовался наставлениями г[осподина] Спиридова1, и моё обхождение с солдатами никогда не переменялось, и я ни малейшего ропота никогда не вселял в солдат как прежде, так и после лагеря, что удостовериться всегда можно.

1) Кто успел привлечь солдат к цели общества, мне неизвестно, ибо кроме того несчастного вечера, в который попал я к Андреевичу, я ничего не слыхал и не знаю, а в полку у нас никогда о том разговору не было.

2) Совершенно мне неизвестен ни один ни в каком полку из возмутителей своих товарищей.

3) Я ни одного солдата не намеревался приготовить4 и никого по фамилии, ни в лицо не знаю.

На 9-й

О бунте Черниговского полка узнал я, приехавши в самый Новый год из Лементорщины, где ночевал, // (л. 23 об.) на ротный двор свой в с. Гребёнки, что значится в прежних моих показаниях, участья же как не желал иметь, так и не имел и, кроме у майора Лебедева, ни у кого не был, чтобы могли каждый шаг мой поверить.

На 10-й

Куда скрылся поручик Сухинов1, мне неизвестно. Сверх вышеупомянутого как о тайном обществе и лицах, к оному принадлежащих, я более никакого понятия не имею.

1 Фамилия подчёркнута карандашом.

2 Фамилия подчёркнута карандашом и против строки на полях помечено карандашом: «Спиридов».

3 Девять строк от слов «я и сотни моих сообщников...» подчёркнуты карандашом.

4 Слова «Я ни одного солдата не намеревался приготовить» подчёркнуты карандашом и на полях отмечены знаком «NB».

Чтоб совершенно себя успокоить, знав столь1 ужасную тайну и не зная, как уничтожить предстоящее бедствие для всех, пришедши из лагеря на кантонир-квартиры, положил я себе непременно выйти в отставку, но как объявил Спиридов в тот вечер у Андреевича, что ни переводов, ни отставок никто отнюдь не должен просить под опасением жизни и чтоб офицеры, которые это знали, не подозревали меня в измене их, осталось мне одно средство: или быть2 под судом или оставить полк.

Почему решился я объявить полковому командиру, что у меня не достаёт части артельных денег, хотя у меня и были в предмете и мои собственные, сверх надлежащей // (л. 24) суммы, уверив офицеров, что я не имею денег; и как до сего случая ко мне полковой командир был с хорошей стороны расположен, дал он мне неделю сроку пополнить сумму, не желая сделать несчастным, с тем вместе непременно подать в отставку, что и было единственное желание моё.

И как в таком разе никто не мог удержать меня3 не оставить службы, я подал в тот же день высочайшее прошение на имя усопшего благодетеля нашего государя Александра Павловича, просясь на жительство в С.-Петербург, и пополнил чрез несколько дней спустя всю сумму, отпросясь для сего предмета в Киев. А там думал, будучи в столице, совесть не позволит мне медлить обо всём донести Военному министерству, но к благу общему правительство уже спокойно и узел всего зла развязан. Я же как был, так и пребуду навсегда верноподданный и преданный русскому престолу, и со дня военной службы моей посвятил жизнь для царя и отечества, а от присяги не отступал.

Вот вся искренняя истина, которой удостоверится со временем высочайшее судилище, на сём свете // (л. 24) учреждённое. Всё сие изложил бы и в первом показании, но, устрашась внезапного звука оков, совершенно потерял присутствие мыслей и соображений и в том себя и признательно виню, но ни малейшей пружиной не был к исполнению столь неслыханного предприятия, и когда я хоть на один волос был прикосновен в возмутительных действиях, пусть меня правительство накажет как первого зачинщика.

К сим пунктам подсудимый Черниговского пехотного полка капитан Андрей Фёдоров сын Фурман руку приложил4

Генерал-адъютант Чернышёв // (л. 25)

1 В подлиннике ошибочно «толь».

2 Пять строк от слов «Спиридов в тот вечер у Андреевича...» подчёркнуты карандашом. Против них на полях помечено карандашом: «Спиридов».

3 Слово «меня» вписано над строкой.

4 Ответы написаны А.Ф. Фурманом собственноручно.

№ 14 (13)

Копия с рапорта господину главнокомандующему 1-й армией Комиссии военного суда, учреждённой по высочайшему повелению при Главной квартире над мятежными офицерами Черниговского пехотного полка, от 12 февраля 1826 года за № 12.

Во исполнение повеления вашего сиятельства, объявленного господином начальником Главного штаба армии от 10-го сего февраля, о прикосновенности к исследованию о тайном обществе злоумышленников судящегося в сей Комиссии капитана Фурмана1, Судебная комиссия почтеннейше донесть честь имеет, что он, Фурман2, по призыве его в присутствие суда и по объявлении сего повеления вашего сиятельства, при первом вопросе в отношении прикосновенности к // (л. 27) мятежу, последовавшему в Черниговском полку, нисколько не признался и даже по вошедшим до сего актам нисколько не усматривается.

Касательно ж бытности его членом тайного общества3, то без наималейшего отрицания сознался в том участвующим, показав, что он к сему обществу приглашён4 был одного с ним полка поручиком Сухиновым5 и Кузьминым6, во время нахождения их корпуса в лагерях в прошедшем 1825 году под местечком Лещином и в исходе оного позван ими неподалёку от лагерей в деревню, где квартировала 8-й артиллерийской бригады рота; зашедши в неизвестную ему квартиру, нашёл там многих офицеров разных полков 8-й и 9-й дивизий, между коими известны ему только Пензенского полка майор // (л. 28) Спиридов2, капитан Тютчев2 и артиллерийский поручик Горбачевский2, а также были там барон Соловьёв2, Кузьмин2, Сухинов2 и Щепилло2, прочих, коих всех вообще было особ до 30-ти, не помнит.

1 Слова «капитана Фурмана» подчёркнуты карандашом.

2 Фамилия подчёркнута карандашом.

3 Три строки от слов «другим актом нисколько не усматривается...» отчёркнуты на полях карандашом и отмечены перевёрнутой галочкой.

4 Слово «приглашён» подчёркнуто карандашом.

5 Здесь и далее в документе ошибочно «Сухинин».

6 Слова «поручиками Сухиновым и Кузьминым» подчёркнуты карандашом.

Из коих майор Спиридов говорил1, что общество, которое старается увеличиться, имеет целью доставить одинакие преимущества для всех вообще, что предоставил всевышний творец для роду человеческого, что в этом обществе есть люди самые умнейшие, а из наших - полковник Швейковский2 и Тизенгаузен2, что сегодня будет Муравьёв2 и Бестужев2, которые объявят нам правила общества и выборы всех членов, кто к какому округу будет принадлежать, объявляя: «Главное старание общества должно состоять в том, чтобы // (л. 28 об.) привлечь к себе солдат, на которых основана вся надежда, для исполнения же предприятия, чтобы никто не смел просить ни переводов, ни отставок, чтобы собрание сие держать в священнейшей тайне под неизбежною смертию3 и что кто на себя не надеется, тому есть ещё время отказаться, но непременно под казнию сохранять тайну, ибо следующий раз будет клятва производиться».

После сего прислана была к нему, Спиридову2, от Бестужева2 записка, что он быть того вечера не может, а, когда будет вторичное собрание, известит он в своё время особо. Почему тогда же разъехались поодиночке. И хотя в следующий день Кузьмин объявлял ему о времени последнего собрания, но он, Фурман2, стараясь убегать от сих предприятий, отказался и ничего // (л. 29) и никогда более сего не слыхал и не знает, и сообщником ни Муравьёва, ни кого другого не был и не будет.

А наконец штабс-капитан барон Соловьёв4 на данной ему с Фурманом ставке, по долговременном увещевании дозволенными законом правилами, доведён до раскаяния5 и учинил о сём обществе и его действии, как равно и о бытии его при происшедшем в Черниговском полку мятеже, совершенное сознание6, объявляя, что он также к сему обществу приглашён был членом7 во время бытности его прошлого 1825 года в жалонерной команде при 3-м корпусе Пензенского пехотного полка поручиком Громнитским8, который, сообщив ему о сём обществе, что оное существует с давнего времени на предмет для перемены образа //  (л. 29 об.) правления и восстановления конституции, говорил ему, чтобы стараться увеличивать число известных ему по характеру людей и давать отчёт о принятых в общество; на что он, Соловьёв, согласился и, дав клятву по имевшейся у него, Громнитского, форме9, хранил в тайне и никому не объявлял.

Потом в том же году, во время сбора 3-го корпуса в местечке Лещине, он, Соловьёв, вторично приглашён был в то ж общество поручиком Щепиллой, для собрания которого и установления правил нарочто выбрана была деревня, название которой не помнит. Прибыв туда с Щепиллою, нашёл уже довольное число офицеров разных полков и артиллерийских рот 8-й и 9-й бригад; из сих // (л. 30) офицеров известны10 ему только Пензенского полка майор Спиридов11, капитан Тютчев2, поручики Громнитский и Лисовский12 и 8-й бригады поручик Горбачевский2, а прочих по первому знакомству не упомнит.

1 Слова «Спиридов говорил» подчёркнуты карандашом.

2 Фамилия подчёркнута карандашом.

3 Слово «смертию» подчёркнуто карандашом.

4 Слова «штабс-капитан барон Соловьёв» подчёркнуты карандашом.

5 Слова «до раскаяния» подчёркнуты карандашом.

6 Слово «сознание» подчёркнуто карандашом.

7 Слова «приглашён был членом» подчёркнуты карандашом.

8 Слова «Пензенского пехотного полка поручиком Громнитским» подчёркнуты карандашом.

9 Слова «дав клятву по имевшейся у него, Громнитского, форме» подчёркнуты карандашом.

10 Слово «известны» подчёркнуто карандашом.

11 Слова «Майор Спиридов» подчёркнуты карандашом.

12 Слова «поручики Громнитский и Лисовский» подчёркнуты карандашом.

Далее, подтверждая в точности показание капитана Фурмана касательно говоренных тут слов о цели общества и о причине разъезда собрания, дополнил, что и он, Соловьёв, о вторичном собрании известен не был и было ли оное, не знает, но что Щепилло, имевши частое свидание с подполковником Муравьёвым-Апостолом, беспрестанно внушал ему о принимаемых мерах, читал у Муравьёва письма от Горбачевского, что солдаты 8-й артиллерийской бригады // (л. 30 об.) с таким рвением ожидают начала действия1, что офицеры, состоящие в сём обществе, не находят средств удержать их нетерпение, также и письмо от солдат 8-й дивизии из бывшего Семёновского полка2, что они давно уже готовы исполнить внушённое им предприятие; причём заверял, что Муравьёв под предлогом отпуска поехал в корпусную квартиру для того, чтобы известить всех сообщников о времени начала действия, предполагая начать с Черниговского полка, будет у братьев своих, командующих Ахтырским и Александрийским гусарскими полками, которые, равно Алексопольский пехотный и 17-й егерский, присоединятся к ним, а в корпусной квартире встретит их 8-я дивизия // (л. 31) и артиллерийская бригада, где, исполняя установления конституции, провозгласят свободу и равенство.

Сверх того, Щепилло говорил ему и о других корпусах, готовых последовать за ними, и о всеобщем ропоте войска. Таким образом и многими подобными убеждениями по легкомыслию и заблуждению Соловьёва он соглашён и, не рассуждая ни о каких последствиях, был руководим до самого начала возмущения, о котором он также принёс достаточное признание, и потому Судебная комиссия, не имея в капитане Фурмане надобности об отправлении его в С.-Петербург, а об открывшихся по его, Фурмана, и барона Соловьёва показаниям новых прикосновенных к тайному обществу членах: майоре // (л. 31 об.) Спиридове, капитане Тютчеве, поручиках Громнитском, Лисовском и Горбачевском3 и прочих, не осмеливаясь сама собою приступить к4 какому-либо распоряжению5, придаёт на благоусмотрение и соизволение вашего6 сиятельства.

Верно: Генерал-адъютант барон Толь // (л. 32)

1 Слова «у Муравьёва письма от Горбачевского, что солдаты 8-й артиллерийской бригады с таким рвением ожидают начала действия» подчёркнуты карандашом и на полях сделана против помета: «Горбачевский».

2 Слова «и письмо от солдат 8-й дивизии из бывшего Семёновского полка» подчёркнуты карандашом.

3 Слова «Спиридове, капитане Тютчеве, поручиках Громнитском, Лисовском и Горбачевском» подчёркнуты карандашом.

4 Слова «не осмеливаясь сама собою приступить к» подчёркнуты карандашом.

5 Слово «распоряжению» подчёркнуто карандашом.

6 Слова «благоусмотрение и соизволение вашего» подчёркнуты карандашом.

№ 16 (15)1

Секретно

Управление

начальника

Главного штаба

1-й армии

№ 430)2

Главная квартира

в Могилёве Белор[усском]

Марта 22 дня 1826 года

Начальнику главного штаба его императорского величества

господину генерал-адъютанту и кавалеру барону Дибичу

Дежурного генерала 1-й армии

генерал-лейтенанта Ольдекопа

Рапорт

По поручению г[осподина] главнокомандующего армиею имею честь представить вашему превосходительству в копии рапорт Комиссии военного суда, при Главной квартире учреждённой, от 19 сего марта за № 51, содержащий в себе объяснения подсудимых офицеров Мозалевского и Рыбаковского против обвинения разжалованного рядового Ракузы.

Г[осподин] главнокомандующий поручил мне представить на благоуважение // (л. 34 об.) вашего превосходительства, не благоугодно ли будет приказать против показания Мозалевского допросить Муравьёва и Бестужева относительно заговора, существовавшего против генерал-лейтенанта Рота.

Генерал-лейтенант Ольдекоп // (л. 35)

1 Рапорт написан на бланке с печатным штампом, приведённым ниже. В верху листа помета карандашом: «к № 855».

2 Слева на полях помета карандашом: «Для соображ[ения] и уведомле[ния] главнокоманд[ующего] о ответе Муравьёва и Бестужева».