Новое о декабристах

Начало выступления 14 декабря 1825 г. в Петербурге связано с событиями в казармах л.-гв. Московского полка, когда ротные командиры М.А. Бестужев и Д.А. Щепин-Ростовский вместе с прибывшим в полк А.А. Бестужевым обходили роты, агитируя солдат отказаться от новой присяги. Они призывали слушаться их, а не полковое начальство, которое, по их уверениям, скрывало истинное положение дел.

Рядом с заговорщиками находились два ротных командира, В.Ф. Волков и А.А. Броке, согласившиеся накануне остаться верными Константину Павловичу. Они подтверждали слова братьев Бестужевых и Щепина-Ростовского и сами высказывались в том же духе.

Все указанные лица занесены в «Алфавит» Боровкова, однако в нём отсутствует ещё один офицер, принимавший участие в агитации. Это был прикомандированный к л.-гв. Московскому полку штабс-капитан Карабинерного полка Лашкевич.

Об участии его в «бунте» впервые стало известно из «Истории л.-гв. Московского полка» Н.С. Пестрикова, вышедшей в свет в 1904 г. Автор книги широко использовал дела полковой следственной комиссии, расследовавшей события в полку 14 декабря 1825 г.

Помещённые в полковой истории материалы специального расследования в л.-гв. Московском полку содержат данные о том, что Лашкевич «совершенно случайно» оказался в момент восстания на полковом дворе и «зашёл» в 3-ю фузелерную роту, где явился свидетелем разговора Щепина-Ростовского с солдатами. На эту публикацию опирался Г.С. Габаев, который включил Лашкевича в число лиц, замешанных в событиях 14 декабря. Выписку из документов, опубликованных Пестриковым, поместили в приложение к «Алфавиту» Б.Л. Модзалевский и А.А. Сиверс.

В следственных делах М.А. Бестужева и Д.А. Щепина-Ростовского также появляется фамилия Лашкевича. Так, в «Записке о… действиях лейб-гвардии Московского полка штабс-капитана князя Щепина-Ростовского…», составленной по материалам полкового следствия, говорится, что прикомандированный к полку Лашкевич присоединился к агитировавшим против присяги в казармах полка заговорщикам А.А. и М.А. Бестужевым, Д.А. Щепину-Ростовскому, В.Ф. Волкову и А.А. Броке, когда они пошли в 3-ю фузелерную роту.

В аналогичной записке, посвященной М. Бестужеву, утверждается, что Лашкевич ходил вместе с заговорщиками и в 5-ю фузелерную роту.

Участие Лашкевича в выходе московцев на Сенатскую площадь, однако, не отражено в делах офицеров этого полка, вошедших в заговор и привлечённых Северным обществом для сопротивления присяге (А.А. Бекетов, А.С. Кушелев, М.Ф. Кудашев и др.).

В январе 1826 г. Лашкевич был арестован и привлечён к следствию в Московском полку. Полковое расследование, основываясь на его собственных показаниях, пришло к выводу, что он «по любопытству пошёл за бунтовавшими офицерами».

По решению военно-судной комиссии он был освобождён и возвращён тем же чином в свой полк.

Дальнейшая судьба Лашкевича связана со службой на Кавказе, из чего следует сделать вывод о переводе его в полки Кавказского корпуса (вероятнее всего, тем же чином). На Кавказе он был известен как офицер, причастный к событиям 14 декабря. По воспоминаниям В. Андреева, в 1829 г. Лашкевич вместе с Петром А. Бестужевым и В.Я. Зубовым редактировал рукописную газету «Ахалцихский Меркурий».

Согласно данным генеалога малороссийского дворянства В.Л. Модзалевского, известен служивший на Кавказе в 1820–1830-е гг. Семён Николаевич Лашкевич, в 1839 г. - полковник, окружной начальник в Грузии.

П.В. Ильин