30. Я.Д. Казимирскому*
[img2]aHR0cHM6Ly9zdW45LTYwLnVzZXJhcGkuY29tL1UtS1RvTHNjNE9sVzZoWE1ObVp1c1NXcDRRemZwbmszMk50X0lnL2Nvc1hZRGs5WkJ3LmpwZw[/img2] [img2]aHR0cHM6Ly9zdW45LTU2LnVzZXJhcGkuY29tL01XdDNjd2tvMS1yZnlodWhnMnh0ODRiam9KY0phaUNDT0xYcWNRL0dvMl82UnpFUkNvLmpwZw[/img2] [img2]aHR0cHM6Ly9zdW45LTI5LnVzZXJhcGkuY29tL2FRNEgzMzBtNFFJeWxpWm1vamNVWHJlbEg3LU02YUtXeFdFQUxnL19XN2ZrNDAweEQ0LmpwZw[/img2]
Деревня Малая Разводная, в 3 верстах от Иркутска, 11 октября 1842 г.
Добрейший и почтеннейший Яков Дмитриевич, упрёк, вами мне сделанный, в возможности когда-либо вас забыть больно сжал мне сердце. Мне вас забыть! Потерять память постоянного вашего участия, продолжавшегося несколько лет, было бы не только дурно, но и грешно.
Разделяя с людьми многие их недостатки, всегда был чужд неблагодарности, утратить же память о вас было бы неоспоримое доказательство, что обладаю сим пороком; вы меня знаете, а потому скажите, могло ли это случиться? Точно, я не писал к вам, но должен ли я это делать? Я буду даже с вами, может, излишне откровенен; пожелали бы вы сами получать чрез официальный путь письма мои? Этот вопрос, часто мною себе деланный, сковывал постоянно руку мою. Если предположения мои ошибочны, то простите меня, я заслуживаю это прощение, лишив себя до сих пор отрады, которой, по причинам не дурным, я себе не позволял.
Как ни велико расстояние, разделяющее меня с вами, я всё-таки счастлив, зная, что вы в Красноярске1. Тысяча вёрст для меня пространство недосягаемое, для вас же это ничто, а потому, может, и доживу отрады свидеться с вами хотя ещё раз. Если это надежды-мечты, не разочаровывайте меня, а оставьте в заблуждении.
Я очень был рад, узнав от Петрова, медика ген[ерал]-губ[ернатора], что здоровье Александры Семёновны совершенно хорошо; засвидетельствуйте ей глубочайшее моё почтение и скажите супруге вашей, что никогда не изгладится из памяти моей прежнее расположение её ко мне.
С того времени, как я с вами разлучился, многое множество я перенёс. Здоровье моё до такой степени разрушено, что не проходит дня без тяжких страданий; несколько раз был я на краю гроба, весною же не сломал, а раздробил левую руку, от которой прибавилось мне много мучений. Впрочем, не стану исчислять в первом письме моём к вам всех моих несчастий, со временем перескажу всё без упущений. Скажите мне, незабвенный Яков Дмитриевич, писать ли мне к вам и какими путями? Не хочется снова отложить на долгое время переписку мою с вами. Грамоту мою передаст вам Евгений Осипович Голенковский2, достойный и образованный молодой человек, он, заверяю вас, заслуживает особенное внимание.
Ожидаю ответа вашего с нетерпением, прошу вас верить в чувства глубокого почтения и нелицемерной преданности душевно вам привязанного Ар[тамона] Муравьёва.
*Подлинник на рус. яз.
КККМ. О/ф 7892/1303-48.
1 Речь идёт о пребывании Я.Д. Казимирского в Енисейской губернии по делам службы.
2 Е.О. Голенковский, чиновник Государственного контроля.







