№ 12 (12)1

Дополнение к моим показаниям.

Приступая к исповеданию грехов моих перед Господом Богом, хочу чистосердечным признанием вины моей, хотя несколько облегчить упрёки моей совести; да покажу сим Всевышнему доказательство моего раскаяния!

В прошедших моих показаниях я скрыл истину и сказал неправду.

С истинным сожалением о моём проступке спешу загладить след оного! Точно я знал что Конституция признаваемая обществом к коему я принадлежал, была основана на правилах республиканских; не помню по истине от кого я в первый раз о том услышал, но сие было мне известно и граф Булгари показал не ложно, что я таковую цель сообщил и ему. Не зная сам, как и когда общество намерено было дать правлению иной вид и не умея придумать образ сего перехода, я может также сочинил ему, как он уверяет, что упразднение царствующего дома было определено.

Признаюсь также со стыдом в следующем. Требуя от него совершенной покорности к законам нашего союза, желая возбудить в нём к оному неограниченную преданность и полную доверенность и вместе с тем уверить его что члены не подвергаются никакой опасности, я хотел показать ему в вознаграждение сколько и общество дорожит своими членами и готово всегда избавить от угрожающей беды, и для сего я ему действительно раз сказал: «что в бытность мою в Петербурге, не имея долгое время известия об одном члене, и полагая оттого что существование общества открыто2 мы будто-бы решились посягнуть противу царствующей фамилии, и что я был в числе».

Слова сии подтвердит и он, - если он хорошо помнит что я ему сказал. Но не страшусь и перед святым причастием уверить, что сего никогда не было, что это есть мой вымысел и что я столь гнусной выдумке, был побуждён единственно вышесказанными причинами. Краснея извиняюсь в том, что имел дерзость в полном присутствии и в глазах самого // (л. 44 об.) графа Булгари отвергнуть истину.

Страх быть приняту за изверга, превозмог моё желание быть искренним. Но ныне приступая к таинству святой веры, покоряю всё долгу христианина! Нежинского конно-егерского полка прапорщик

Вадковской3

Генерал-адъютант Чернышёв // (л. 45)

Апреля 9-го дня

1826-го года

1 Вверху листа помета карандашом: «очные ставки с Мат[веем] Мурав[ьёвым] и Свистуновым», и чернилами: «Читано - 14-го апреля».

2 Слова «и полагая от того... открыто» вписаны над строкой.

3 Показание написано Ф.Ф. Вадковским собственноручно.

№ 14 (14)

а) Сказанное в первом пункте сделанных мне допросов, признаю истинным, прибавляя только то, что я о намерениях Южного общества не знал до перехода моё в оное; впрочем и самое сие намерение, признавал я только пустыми словами, ибо не знаю ни о каком решительном действии или предприятии к исполнению оного!

б) Точно, Муравьёв, предполагая что Южное общество захвачено генералом Эртелем, хотя положительно и не принял намерения посягнуть на жизнь блаженной памяти покойного государя императора, но сказал нам однажды, что в таковом случае, надобно будет на сие решиться (Il faudra s'y decider1). Не помню именно какой был мой ответ; но имея желание быть сколько возможно чистосердечным, не смею отвергать приписанного мне условного согласия; ибо во 1) я ясно чувствовал и видел, что таковое намерение2 едва-ли и сам Муравьёв истинно имел и ни за что другое принимал оное, как за пустословие; во 2) я знал, что нам невозможно было бы привести оное в действие, по малому числу членов рождающейся нашей управы, а в 3) я полагал, что он может быть испытывает мою преданность к обществу!

Что касается до полковника Артамона Муравьёва, сомневаюсь чтобы он был о сём извещён? Ибо ссылаюсь на самого Матвея Муравьёва; я у него не раз спрашивал: принадлежит ли сей его родственник к Союзу? Он всегда мне весьма положительно отвечал, что нет. Сие кажется может подтвердить и Свистунов. О совете же упомянутого полковника начать действия тогда, когда его эскадрон будет в карауле, я в первый раз ныне слышу!3

в) Я не говорил «что мне самому пришла мысль посредством духового ружья, покуситься на жизнь его величества!»4, но сказал однажды в разговоре, что блаженной памяти государь император, так безопасно изволит прогуливаться по Каменному острову, что жизнь его ни минуты не обеспечена, и что можно посягнуть на оную, не подвергая себя опасности быть открыту // (л. 47 об.), посредством духового ружья. Вот, если я не ошибаюсь, смысл тогдашней моей речи. И сие самое было сказано на воздух и как кажется, совсем не к показанному случаю.

Хотя я в присутствии и сказал, что я в новой деревне не имел духового ружья - я ошибся и вспомнил, что действительно оное находилось недели с две у меня; но все бывшие мои товарищи могут засвидетельствовать зачем? Единственно из пустой шалости; - я восковою дробью разгонял петухов, поющих около моей квартиры и мешающих мне сим разговаривать, читать и заниматься музыкой.

г) О старшем моём брате Иване я несколько раз говорил с Матвеем Муравьёвым, но сие до дел общества нимало не касалось! Я не только ему, но и всем, кому угодно было слушать, сказывал: что брат Иван не есть и не будет никогда членом нашего общества, - что образ мыслей его слишком различествует с нашим, - что я несколько раз вовлекал его в разговоры, в которых я с целию излагал своё вольномыслие и старался пользоваться его несчастным положением, дабы восстановить его против правительства, но что таковые разговоры всегда кончались горячими спорами, а не редко и ссорою, - что я всегда находи в нём преданнейшего из подданных государя императора и ревностнейшего защитника существующего порядка вещей!

1 Франц.: «Надобно будет на это решиться».

2 Слова «что таковое намерение» вписаны над строкой.

3 Слова «О совете же... первый раз ныне слышу!» отчёркнуты на полях карандашом и сделана помета: «Оч[ную] став[ку] с Матве[ем] Мур[авьёвым]».

4 Против слов «Я не говорил... величества!» на полях помета карандашом: «Очн[ую] став[ку]».

Сие почти слово от слова говорил я и Муравьёву, и Свистунову и в сем тем, которым случалось спрашивать у меня: принадлежит ли мой старший брат к обществу? Что касается до меньшого брата Александра и до генерал-майора Каменского, вероятно Муравьёв забыл, что когда я был в Туле, то есть до перехода моего в Южное общество, я не только не имел права никого принимать в члены Союза, но даже о делах общества ничего не знал, кроме существования оного и моего к нему причисления1.

Он сам мною несколько раз был извещён, что таковое // (л. 48) недоверчивое2 неведение, как я уже в первых своих ответах показал, было единственною причиною моего перехода.

Говорил я точно Муравьёву, что если бы я имел право принимать, я успел бы может быть, приосообщить к Союзу генерала Каменского, которым я был весьма обласкан в Туле, и что по слепой доверенности и искренней ко мне дружбе, меньшого моего брата. Я бы мог его молодое воображение воспалить и дать мыслям его желаемое стремление!3

На счёт полковника Швейковского: я точно с ним познакомился посредством Муравьёва и просил его доставить от меня письмо к брату Александру (ибо он ехал в тот край), но не к генералу Каменскому4, с коим вся моя связь ограничилась несколькими посещениями, сделанными мной ему, когда я был в Туле; и то всегда при свидетелях, ибо в следствии своего суда, он был под надзором.

Нежинского конно-егерского полка прапорщик

Вадковской5

Генерал-адъютант Чернышёв // (л. 49)

Апреля 24-го дня 1826-го года

1 Слова «Что касается до меньшого брата Александра... и место к нему причисления!» отчёркнуты на полях волнистой карандашной линией, и сделана помета: «Оч[ную] став[ку]».

2 Слово «недоверчивое» вписано над строкой.

3 Слова «может быть присообщить к Союзу... и дать мыслям его желаемое стремление!» отчёркнуты на полях карандашом вертикальной волнистой линией, и против них сделана помета: «О[чную] ст[авку]».

4 Слова «и просил его действовать... Каменскому» отчёркнуты на полях карандашом вертикальной линией, и против них сделана помета: «О[чную] ст[авку]».

5 Показание написано Ф.Ф. Вадковским собственноручно.

№ 16 (16)

1826-го года апреля 28 дня, в присутствии высочайше учреждённого Комитета, по отпирательству на показания - дана очная ставка Нежинского конно-егерского полка прапорщику Вадковскому с поручиком лейб-гвардии Кавалергардского полка Свистуновым, в том

1-е) Что Вадковский не сознаётся на улику поручика графа Булгари, чтобы он говорил Булгари, что был из числа тех, которые должны были истребить всю царствующую фамилию, и первый удар нанести государю во дворце на бале; и

2-е) что противу показания Матвея Муравьёва-Апостола, что на предложение, сделанное им ему, Вадковскому, Свистунову и Артамону Муравьёву, покуситься на жизнь покойного государя императора, все они изъявили согласие содействовать ему. Артамон же Муравьёв советовал начать действовать тогда, как эскадрон его будет в карауле.

Вадковский говорит, что о совете сём Артамона Муравьёва, он, Вадковский, в первый раз ныне слышит.

Поручик же Свистунов утверждает:

а.) Что в марте или апреле 1824-го года он заехав к Вадковскому, нашёл у него Кривцова, Матвея Муравьёва и Депрерадовича, и что рассуждая о // (л. 51 об.) разных способах ввести республиканское правление, Вадковский именно сказал, что можно бы воспользоваться большим балом в Белой зале для истребления священных особ Августейшей императорской фамилии; и тут разгласить, что устанавливается Республика; причём спросил их, готовы ли они в том участвовать? На что они отвечали, что готовы.

Впоследствии Вадковский сказал, что если бы общество находилось в опасности, то надобно бы тотчас действовать, присовокупляя, что Матвей Муравьёв-Апостол, не получая известий от брата своего, опасался, что общество открыто, - и что надо ко всему быть готову, и

б.) Что он слышал от Вадковского, что Артамон Муравьёв согласен был участвовать в намерении общества когда уже действие начнётся, и что, по словам его, его эскадрон и его особа всегда к услугам общества.

На сей очной ставке утвердили:

Прапорщик Вадковский.

Согласился с показанием поручика Свистунова.

Прапорщик Вадковской1

Поручик Свистунов.

Утвердил своё показание.

Корнет Свистунов1

Генерал-адъютант Чернышёв // (л. 52)

1 Подписано каждым собственноручно.

№ 18 (18)

1826 года, 16-го мая, от высочайше учреждённого Комитета Нежинского конно-егерского полка г[осподину] прапорщику Вадковскому.

В дополнение показаний ваших объясните по совести и без всякой утайки следующие противу сделанных на вас показаний.

1.

Прапорщик Толстой утвердительно говорит, что в октябре 1825 года, будучи в Орловской губернии, он слышал от вас, что если должно случиться ускорение смерти августейшей царствующей фамилии, то злодеяние сие будет совершено людьми, не принадлежавшими к обществу.

Объясните: точно ли вы говорили сие Толстому? Когда и кем именно предположено было совершение цареубийства чрез людей не принадлежащих обществу? Когда и кто сообщил вам о том? Не было ли также положено за правило пожертвовать сими людьми, по исполнении ими сего намерения, и мстить им за цареубийство, будто бы сделанное без участия в том общества? Кого именно и почему имели в виду для сего употребления и не был ли кто-либо приготовлен уже к тому? // (л. 53 об.)

2.

Он также говорит, о слышанном от вас, что посредством вашим принято в южных поселённых войсках сорок человек и один генерал.

Объясните, действительно ли вы говорили это Толстому?

Когда, кем и кто именно в южных поселениях приняты в члены общества и в том числе какой генерал? и точно ли при вашем посредстве происходило сие принятие?

3.

Ротмистр гр[аф] Чернышёв показывает, что вы открыли ему, что со временем, когда общество распространиться, располагают действовать силою войск и в случае несогласия государя на требование общества, положено было употребить силу и даже истребить государя и царствующую фамилию.

Точно ли вы сообщили оное Чернышёву? Намерение сие было вашим собственно или высших членов и кого именно?

4.

С тем вместе вы говорили Черны // (л. 54) шёву, что и военные поселения будут на стороне тайного общества.

На чём именно было сие основано? Какие меры, кем и с каким успехом были употреблены на счёт преклонения на сторону общества военные поселения и какие именно?

5.

Сверх того вы говорили Чернышёву, что Emmanuel Bignon и Benjamin Constant знали о существовании общества?

Объясните положительно: действительно ли, когда и чрез кого именно они были уведомлены о существовании в России тайного общества? С каким намерением было сие сделано и не оказывали ли они какого-либо содействия?

6.

Поручик Анненков показывает, что от вас и от Свистунова слышал, что (будто) хотели покуситься во 2-й армии на жизнь покойного государя.

Объясните: когда, где и кто хотел по[ку]ситься? Не участвовали ли // (л. 54 об.) в том и вы? По каким причинам и до какого времени отложено было сие покушение?

Генерал-адъютант Чернышёв // (л. 55)