© Nikita A. Kirsanov 📜 «The Decembrists»

User info

Welcome, Guest! Please login or register.

You are here » © Nikita A. Kirsanov 📜 «The Decembrists» » «Прекрасен наш союз...» » Вегелин Александр Иванович.

Вегелин Александр Иванович.

Page:   1 2 3 4  

Posts 11 to 20 of 32

11

4. К Софье Ивановне Засс.

с. Сретенское, 30 мая 1833 года.

Милая и любезнейшая сестрица! - Прошедшая неделя была для меня одна из приятнейших проведенных в Сретенских, едва возвратился я с пашни в понедельник, как позвали меня к Управителю, который отдал мне два письма; одно от тебя, милой друг мой, от 6 марта, другое от Юлии от 2-го того же месяца; до сих пор что живу здесь, ни одного разу не случалось, чтоб по одной почте получал я по два письма; - можеш себе представить, с какою жадностию пробегал я взорами ваши письма еще у него; отправился домой и несмотря что на другой половине в избе до 25 крестьян ужинали довольно шумно, прочел я в другой и в третий раз. -

Письмо Юлии меня очень обрадовало; пять месяцов протекло, что от нее не получал ни одной строчки, это меня чрезвычайно огорчало; не знал, чему приписать такое молчание, тем более видя всякой раз из ваших писем, что она здорова; до сих пор еще удивляюсь, что за причины могут ее удерживать так редко писать ко мне! первые четыре года получал я очень окуратно от нее, но с прошедшего года получено мною только пять писем; - неужели мало-помалу дойду до того, что лишусь единственного утешения и счастия в моем и так уже горестном положении? - Нет, да сохранит бог от сего! лутче умереть, чем быть забытым от тех, которые так милы сердцу моему. -

Еслиб могли вы видеть, какая радость, как спокойно и могу сказать счастливо провожу ту неделю, в которую получаю от вас, друзья мои, хотя самое коротенькое письмецо; - лишь только грусть, скука или какие неприятные мысли  родятся в голове моей, то, поверь мне, одно спасение - ваши письма; прочитав их, мало-помалу успокаиваюсь и, находясь один одинешенек в комнате, не будучи никем и ничем развлечен, просиживаю без малейшего движения по целым часам в самых приятнейших размышлениях: - несколько раз случилось, что воображение так сильно воспламениться, что представляется мне так живо, так ясно, как будто совершенно на яву, что нахожусь я в кругу вашем, беседую с вами, целую ваши руки, спорю в различных предметах и пр.; признаюсь тебе, что в первой раз, когда это случилось, и очнувшись, я невольно испугался, тем более что спустя немного времени разболелась чрезвычайно голова; после сего еще три раза случалось подобное, не имев однако никакой головной боли, зато некоторую слабость в целом теле, но с тем вместе такое душевное спокойствие, что ты себе представить не можеш; странно что это делается совершенно независимо от меня; иногда нарочно стараюсь я завлечь воображение, чтобы довести до сей степени, но ни коим образом не могу оного сделать, когда мне захочется; я себя счастливейшим человеком считал еслиб мог по произволу оное производить. -

Ты спрашиваеш меня, милой друг, о моих занятиях, опишу тебе наиподробнее. - Встаю очень рано, почти с восхождением солнца; напившись чаю, приведши в комнате все в порядок, занимаюсь до самого обеда обучением Рос. грамоте мальчика, который мне прислуживает; неимоверно какие способности и прилежание он имеет, представь, что в три месяца выучился он весьма прилично читать, знает четыре правила арифметики, пишет же так хорошо, что я не смею взять перо в руки для поправления, а только словами указываю на неправильность букв; теперь начинаю его учить географии, уже знает он наизусть почти все государства и их столицы в Европе; к сожалению нету у меня карт геогр., чтоб ему это все указать, составленная же мною для него карта Европы и глобус слишком неудовлетворительный, ежели можеш милой друг, пришли мне хотя самых простых, хоть не дороже 25 ру., ты весьма меня сим обяжешь, и еще краткую Всеоб. Геогр., сос. Константином Арсеньевым, 7 издание, краткую Всеоб. Историю и краткую Русскую Историю.

В полдень отобедав самым умеренным столом, состоящим из двух блюд, не очень вкусно приготовленных, ложусь обыкновенно спать на час или полтора, потом опять занимаюсь моим учеником, в сие время арифметикою. Я забыл тебе сказать, что когда он начал со мною заниматься, то с трудом и то по складам умел он читать. - После учения хожу гулять, пришедши, до вечера перечитываю старые мои книги иную в пятый, иную в десятый раз, или если получил от вас письмо, то приготовляю ответ; настает вечер, - просиживаю на крыльце до поздних сумерок, рассматривая и любуясь дикою здешнею природою, или работую что-нибудь в моем маленьком огороде, который не очень хорош сего года, некоторые растения вовсе не взошли, как например: арбузы и петрушка, вероятно семена были нехороши, я их здесь достал, ибо Флена сих семян не прислала. - Поужинав, опять что-нибудь читаю или пишу до поздней ночи; - тем оканчивается день - настает другой - тоже самое... третий - то же и так до седьмого. В праздник, не занимаясь с моим учеником, обыкновенно мне гораздо скучнее - но и он проходит. Вот тебе описание целой недели, таким же образом и проходят месяцы. -

На прошедшей неделе в понедельник посеял я три десятины яровой ржи, взяв заимообразно до осени семена у казны. Вероятно тебя удивит, каким образом в один день мог я засеять три дес., не имея ни работников, ни лошадей, ни все для сего нужное; вот для сего какой здесь способ: выбирают обыкновенно какой-нибудь праздник и на сей день просят крестьян на помочь, это то же, что в Польше просить na dozinky, так же за работу не платят ни гроша, но должно сделать добрый обед, ужин, и само собою разумеется водка играет главнейшую роль, в особенности для здешних крестьян, которые, я уверен, перещеголяют все другие народы; неимоверно как здесь пьют, многие совершенно разоряются от сей несчастной привычки. -

Никоим образом не мог я найти людей, которые нанялись бы посеять мне в будний день, каждый занят своею работою, и потому принужден был  последовать сему обыкновению, который каждый праздник здесь делается и для всякого рода работы; время чрезвычайно коротко и потому, поневоле, должны прибегать к сему способу, несмотря, что оный во всех отношениях не выгоден, кроме что оный весьма дорого стоит (мне обошлось 24 руб.), но и ужасно быть виновником сего гибельного порока; для избежания сих помочей я уже теперь нанимаю сеять мой хлеб; ежели заранее оного не сделать, то во время жатвы никого не наймешь. -

Осенью, ежели даст бог урожай, найму работника, куплю пару лошадей, к весне еще другого и, если в состоянии буду, еще пару или тройку лошадей и тогда решительно обойдусь без сих помочей. Ежели бог благословит мои предприятия два или три года, то буду обеспечен самым необходимым; со временем куплю дом и заведу маленькое хозяйство. - Если Емиль вышлет мне денег, то хочу осенью построить конную мельницу, она может большие выгоды мне доставить, ибо здесь все мелют на ручных жерновах и платят с пуда ржи по 10 коп., а за пшеницу по 15 коп., кроме того что должен еще хозяин кормить сего человека, несмотря что так велика цена, и то еще с большим трудом можно найти мельника.

Следственно ежели выстрою я мельницу и уменьшив даже цену, платимую до сих пор, то все должна она непременно откупиться в 1 1/2 года, полагая употребить до 200 руб.; мне бы хотелось, друг мой, чтоб ты прислала мне несколько чертежей с описанием различных конных мельниц, если в состоянии ты сего сделать, то обяжешь меня чрезвычайно. - Я ввожу вас, милые и добрые родные, в большие издержки сей год, но простите меня; необходимость заставляет меня прибегать к ним, надеясь чрез то вскоре быть в состоянии обойтись совершенно присылкою ежегодных мне денег; ибо зная ваше состояние, знаю как трудно вам уделять от него для меня еще.

Я слышал, что Алек[сандр] Рыц[аревич] получил новые знаки милости монарха, поздравь его, друг мой, от меня; с каким страхом читал я  строки в твоем письме, где ты описываешь удар, который с ним случился. - Благодарю провидение, что оно сохранило дни сего достойного человека. - Предполагаю, что ты получишь сие письмо ко дню твоего рождения, т. е. 12 июля и вместе с тем к 25-му браку или как называют к серебряной свадьбе нашей любезнейшей сестрицы; поздравляю вас всех от души, желая вам всех возможных благ; вспомните в тот день, что за 8000 верст от вас есть человек, который вместе с вами вознесет теплые молитвы ко всевышнему для подания вам счастия и продления долгих дней ваших. -

Прощай, милая и любезнейшая сестрица, поцелуй за меня твоих детей, говори с ними иногда обо мне, чтоб не забыли меня они совершенно. Прощай еще раз, пиши сколь можно чаще к тебя любящему брату и другу.

А. Вегелин.

Пришли мне друг мой твой адрес, ибо не знаю так ли я надписываю.

12

5. К Марье Ивановне Козенс.

Сретенск. 14 июня 1832.

Я не отвечал тебе, милая и дрожайшая сестрица, на прошедшей неделе на твое письмо от 31 марта, ибо не получал еще посылки, которая значилась по письму, теперь же она мне доставлена во всей исправности, и спешу благодарить тебя за милое внимание, которое ты всякой раз оказываеш во всех твоих действиях ко мне. Сколько должен благодарить я провидение за то счастие, что имею таких родственников как вы, друзья мои! Чувствую как мало я онаго заслужил, - как прежней моею жизнию так теперешним моим положением! - Но да вознаградит вас всевышний за ваши добрые дела, милые родные мои! -

Вчера еще имел я доказательство привязанности и братской любви вашей ко мне, вместе с посылкою твоею получил я от Емиля письмо, в котором пишет: что он просил тебя выслать мне в продолжение сего года 1000 руб. ассигн. для моего обзаведения. Все возможное употреблю, чтоб как наискорее облегчить вас присылкою мне денег, друзья мои; знаю как малы ваши способы, знаю как трудно отделить от них даже самое малое. Надеюсь, что когда заведу все нужное для хлебопашества и, устроив маленькое свое хозяйство, тогда в состоянии буду прожить своими трудами, тем более что и прежде никогда не был я прихотлив, а теперь умею удовольствоваться самым необходимым; об одном только буду вас вечно просить: это писать как можно чаще ко мне; в этом будет век находиться одно мое утешение, одно мое счастие!

Ты спрашиваеш меня, могу ли отлучаться из моей деревни и бываю ли когда в г. Нерчинске? Не помню, писал ли я вам о сем в прежних письмах, ежели же нету, то скажу тебе, что не позволяют мне ни шагу делать из села; это одно из величайших неудобств в моем положении, ибо за самой малейшей вещью, чтоб купить что-либо должен я нанимать крестьянина или дожидаться случая, чтобы послать за 70 верст, где жительство имеет 1 гильдии купец; тогда дает Управитель волости сему крестьянину записку, по коей уже и отпускает купец какой ему угодно товар, выставляя вместе с тем какую угодно цену: можеш себе представить, сколько тут невыгод, но что делать! -

Благодарю тебя, милая сестрица, за желание прислать мне газеты; они доставят мне величайшее удовольствие, ежели захочешь прислать Берлинские, то прошу тебя, друг мой, пришли так же маленькой лексикон Ольдекопа. Насчет семян попрошу тебя выслать мне только огуречные, петрушечные, свекловые, мар[кови], сал[ата] и капусты, это слишком достаточно будет, прибавив несколько зерн арбузовых и дыневых, которых хочу более для опыту посадить, ибо утверждают, что в г. Нерчинске и в Большом Заводе они растут просто на грядах. -

Весна сего года была у нас наипрелестнейшая и хлеба наилутчим образом всходили, но теперь вот четвертая неделя, как ни одной капли дождя не было у нас, и все начало желтеть; сохрани бог ежели еще несколько дней не будет дождя! тогда крестьяне вовсе пропадут! - На будущей неделе надеюсь вспахать десятины 4 или 5 паров для будущего посева; на силу мог достать я сию землю, ибо близ деревни весьма мало у нас пашен, а большая часть находится за 5 и за 6 верст. Я просил чрез Управителя у Начальника заводов отвести мне землю, на что он получил приказание оное выполнить; но отведено мне только 3 или немного более десятин, не знаю откуда достать еще, купить никто не продаст, а только уступают и то довольно дорого на два посева; может быть современем как нибудь будет легче купить. -

Прошу тебя, милый друг, напиши мне, где именно поселен Кон[стантин] Игель[стром], если ты знаеш; мне бы хотелось к нему написать. - Еще хочу тебя просить, ежели еще не вышлиш мне всех денег, которые Емиль назначил, то удержать 200 руб. для покупки мне столовых часов руб. в 100; полагаю, что то гораздо лутче нежели купить карманные, ибо кроме, что за сию цену нельзя иметь порядочных, да и для починки будут они не так затруднительны; другие же 100 руб. отошли, прошу тебя, бедному Константину, воображаю как ему трудно быть в теперешнем положении; хотя товарищи наши сделали все возможное при отправлении из Петровского тех, которые не получали ничего от своих родственников, но как в то время число их было немало, то и не могли для них сделать многое. - Засвидетельствуй глубочайшее мое почтение достойному супругу твоему и поздравь его от меня [с] новою монаршею милостью. Поцалуй за меня добрую нашу Софию, детей твоих и внучек.

Прощай, неоценная и милая сестрица, люби тебе преданного по гроб брата и друга.

А. Вегелин.

13

6. К Марье Ивановне Козенс.

С. Сретенск. 11 Августа 1833.

Прошло около двух месяцев, что к тебе, милая и неоцененная сестрица не писал я, вероятно обвиняешь меня за столь долгое молчание; но поверь, друг мой, не от меня зависело прервать оное; Господин Начальник Заводов был в продолжение целого месяца в отлучке, и потому не мог я ни получать от вас письма, ни равно писать к вам, а на сей почте вдруг получено много писем, два от Юлии, два от Флены и ваши оба письма, друзья мои. -

Как рад, что наконец сделалась после 8 лет наша переписка личною; - не в состоянии выразить, сколько удовольствия и утешения доставили мне теперешние ваши письма, казалось, будто в первый раз получаю от вас известия; - не раз слезы омочили глаза мои, пробегая ими утешительные слова ваши; какое благополучие иметь подобно тебе, неоцененная сестра, родственников! Не знаю, ошибаюсь ли или нету? но мне кажется, что только подобным нам, находящимся в изгнании, можно вполне оценить этот священный союз родства и дружбы! В каком ужасном положении должны находиться те из наших товарищей, которым судьбою определено противное. Благодарю сто крат, родные мои, что не допустили меня до сего страшного испытания! -

Добрая и милая Флена дала вновь новое доказательство своей дружбыи привязанности ко мне; из письма ее видно, что она послала мне свой портрет, но к несчастию он не получен мною: вероятно при отправлении из Иркутска как нибудь ошиблись в посылках, ибо я получил одну, о которой однакож ни из одного письма не видно, чтобы кто нибудь из вас мне прислал; продержу ее до будущей почты, ежели не будет и на той ничего, отошлю назад в Иркутск; нет тогда сомнения, что не мне принадлежит она, а кому нибудь из наших товарищей и что портрет, который следует мне послан к нему. -

[Приписка рукою И.Б. Цейдлера: «Портрет только что получен и потому еще не отправлен».]

Представляю себе всю грусть доброй нашей Софии при разлуке с тобою и бедным ее сыном 1), - дай боже, чтоб впоследствии дети ее чувствовали и постигли всю цену пожертвования, которое сия добродетельная мать для них делает; слава богу, что она будет в таком месте, которое хотя не так удалено от Емиля и может быт от Граве, ежели сии последние переведены будут в Беловодск 2). Еще должно ее несколько успокаивать, что она не вовсе одна, а что позволено ей взять с собой дочь свою; но боюсь, чтоб чрез сие спокойствие не потеряла бы Сонюшка многого в воспитании своем, нет сомнения, подобного как в Петербурге не в состоянии ей будут дать в Полтаве. Не буду писать с сею почтою к ней, письмо мое более не застанет ее у вас, писать же в Полтаву не знаю настоящего адреса, и потому прошу тебя, милая сестрица, поблагодари ты ее за доставленное мне удовольствие ее письмом; поздравь ее [с] новым знаком милости монархини и скажи, что желаю от души ей всякого счастия на новом ее поприще. -

Я вижу из ее письма, что вас уверили в Петербурге, будто-б дают нам при начале нашего обзаведения лошадь, корову, дом, землю ect. ect., удивляюсь, как лгут у вас в столице, что за охота выдумывать? Ежели сие делается для успокоения или утешения родственников наших, то не должны они забыть, что дано нам позволение писать к ним, и что вероятно каждый из нас почтет за обязанность разочаровать в сих нелепостях, поверьте ничего подобного нету теперь. Сие постановление существовало, ежели не ошибаюсь, до 1822 года, тогда действительно приходящий на поселение получал все сие, и давалось ему на несколько лет льгота от платежа всех повинностей; теперь же решительно не дается ничего и даже взымают с него подушенной оклад, ежлиб он пришел накануне побора. -

Благодаря правительству мы не платим никаких повинностей, за то и не имеем право пользоваться многими привилегиями данных поселенцу, как например: не позволяется нам никуды и ни шагу делать из деревни, не иметь никакого огнестрельного оружия, не позволяют завести никакой школы, нельзя нам присылать более 1000 руб. в год, исключая в первый, в которой для обзаведения позволено прислать 2000 руб, деньги же должны непременно находиться в волостном правлении, где же есть управитель, то у него, и смотря по надобности их нам выдают. -

Вы можете теперь судить сами, что от сих запрещений, весьма много источников к приобретению чего либо для прожития у нас отняты; - даже трудно определить, чем может заняться тот из наших товарищей, который не получит никакого денежного пособия от родных своих; - хлебопашество одно нам свободно, но для сего необходимо не малые деньги, ибо даже самую землю принужден я был купить, потому что крестьяне более не могли мне дать как три десятины, нуждаясь сами в ней.

Не более недели, как самая неприятнейшая болезнь позволила мне оставить постель; с 26 июля подвергся я почти общей участи в свирепствующей теперь у нас болезни, это жестокой кровавый понос; первые дни начинается болезнь простым, но на третий или четвертый обращается в кровавый с неимоверною болью в желудке и в груди, наконец, расслабляет до такой степени человека, что не в состоянии встать с постели; 9 дней мучился я им, в сие то время узнал вполне тягость одиночества! Если-б мальчик, который у меня живет, не был при мне, - не знаю, что было-б со мною! Благодаря его доброму сердцу и привязанности, которую он имеет ко мне, он не оставлял меня ни на минуту; пятеро суток сряду не смыкал он глаз, с величайшим трудом мог я его наконец уговорить пойти лечь заснуть хоть на один час; до такой степени сей бедный изнурился сим бдением, что почти полторы суток без просыпу спал. -

Спросишь меня, чем мы лечились? Не знаю, как и отвечать, кажется всем и ничем; - кто что придумает, то и хорошо, мое лечение состояло в величайшей диете, кроме чаю с булкою, и то весьма немного, решительно целых шесть дней ничего не ел; - до сих пор из взрослых людей никто не помер, но зато уже несколько матерей лишились своих младенцев, теперь, благодаря бога, она кажется несколько прекращается, полагаю, не погода ли имела влияние на сию болезнь, ибо представте, что с конца апреля до 20 июня один только раз маленькой дождь был у нас, а с того числа до сего дня льет ливнем, и не дает ни поставить сено, ни снимать хлеб, который и так весьма не завиден, не знаем что делать? Очень и очень буду благодарен милой твоей дочери за пересылку маленькой аптечки, не знаю перемена ли образа жизни или климат здешний, но с того времени, что прибыл в Сретенск, беспрестанно чем нибудь хвораю, за величайшее счастие почел бы оставить сие место. - Прошу тебя, засвидетельствуй глубочайшее мое почтение почтенному и достойному супругу твоему. Прощай, милая и любезная сестра, цалую вас всех, добрые родные мои, молю всевышнего о подании вам всех возможных благ. -

Брат твой А. Вегелин.

Благодарю тебя очень за присылку 400 руб.; они очень кстати пришли, ибо приближался уже конец присланных тобою в декабре месяце. - Забыл тебя еще раз поблагодарить, что ты обещаешся стараться о моем переводе. Дай бог, чтоб ты успела в сем. -

1) С.И. Засс получила место начальницы Полтавского девичьего института.

2) Беловодск, слобода Старобельского уезда, Харьковской губернии, на р. Дрекуля, притоке Северного Донца.

14

7. К Марье Ивановне Козенс.

Сретенск. 20 сентября 1833.

Прости, милая сестрица, что не отвечал тотчас по получении твоего письма от 18 июля, всю прошлую неделю и даже до сегодняшнего дня ни имел ни минуты свободной: принужден был в сие время приготовлять свои комнаты к зимнему житию; никакой возможности не было прозимовать в них как они находились, а для сего должен был перекочевать в сени; в избе такое множество тараканов, что никак не мог решиться ночевать в ней и от сего должен был пропустить одну почту не писав к тебе; теперь надеюсь, что спокойно прозимую, ибо все, что только нужно было, переделал; не найдя нигде столяра и стекольщика, должен был сам их заменить, научившись несколько столярному мастерству в Петровском и Чите, оно мне пригодилось здесь, ибо сам себе сделал к окнам рамы и сам же вставил стекла и потому едва только сегодня мог перебраться в свои комнаты.

Можеш себе представить, милая сестрица, сколько опечалило меня твое письмо, не одна слеза выкатилась из глаз моих при чтении его. Бедная, бедная София! Представляю также себе сколько должна была страдать и ты сама, находясь безотлучно при ней в продолжение сей жестокой болезни ее; с нетерпением ожидаю от тебя письма, надеюсь, что не оставиш меня долго в сей мучительной неизвестности и поспешиш написать ко мне. -

Три недели тому назад получил я ящик с лекарствами, но без всякого письма, и если-б прежде сего ты не писала бы ко мне, что милая дочь твоя хочет прислать мне оный, то я бы должен был отправить его назад в Иркутск, не зная мне ли оной принадлежит. Прошу тебя, друг мой, поблагодари за меня очень и очень дочь свою за сию присылку и спроси не удостоила ли она меня вместе с сим и письмом также? Очень было бы мне неприятно, если сие первое от нее письмо потерялось. -

Вчера получил я письмо и портрет доброй Флены. Слава богу, что наконец дошел он до меня; по крайней мере теперь познакомлюсь с чертами сей милой особы; несколькими неделями должен был он ранее придти ко мне, но Рейхель, которому отдали его, чтобы отдать в Тульчине на почту, преспокойно забыл его на квартире у жыда; благодаря честности сего еврея, он не потерялся; легко могло б случиться, что он, никогда бы не дошел до назначения своего, если-б тотчас по выезде Рейхля не пошел еврей в комнаты, им занимаемые, где, нашел в ящике стола письмо и сей портрет и догадавшись, что сие принадлежит  Рейхелю, он не замедлил, отослал в Рашков; -жалею, что [не] можеш ты его видеть, отлично хорошо сделан, а главное еще, как пишет Емиль, чрезвычайно похож, одно, что меня досадует, это что не могу его иметь беспрестанно перед глазами; они не догадались, что в Сибири и в деревне нет возможности найти порядочного стекла и рамок, последнее кое-как сам мог бы сделать, но без стекла нельзя будет его повесить и потому, покуда не найду его, должен будет он лежать в ящике.

Из письма твоего вижу, милой друг, что вас остановило просить о моем переселении уверение Ивана Богдановича; не знаю ошибаюсь ли или нет, но есть лучшие места в Сибири, нежели Сретенск? но могу вас уверить, что все то, что писал я в прежних моих письмах, есть сущая справедливость и до сей минуты нисколько ни в чем не могу переубедиться; но как до сего времени вы оного не делали, то и буду просить вас оставить всякое предприятие на сей щет, ибо занявшись теперь полным хозяйством, изготовив к будущему году 8 десятин паров и засеяв одну уже рукою, ровно как и другие разные заведения, которые не мало мне стоят и которые при переводе моем должен буду бросить, не получив ни гроша за них, расстроит меня чрезвычайно, и потому надобно оставаться в Сретенске.

Я собрал в сей год до 100 пудов хлеба, отдав заимообразно взятые мною семена 34 пуда, остальное достаточно будет на посев к будущему году; для прожития же моего и двух людей, у меня находящихся, покупаю теперь по 2 руб. пуд, ибо зимою нет сомнения будет гораздо дороже по причине худого урожая. Чувствительно благодарен a D-elle Boniotte за ее память обо мне и за ее хождение во время болезни нашей доброй Софии, которую вместе с тобою, милой друг, цалую заочно, прося вас любить меня хотя в половину сколько вас любит и обоготворяет брат ваш

А. Вегелин.

Прошу тебя, друг мой, засвидетельствовать глубочайшее мое почтение достойнейшему супругу твоему, равно и детям твоим.

15

8. К Марье Ивановне Козенс.

[img2]aHR0cHM6Ly9zdW45LTcwLnVzZXJhcGkuY29tL051cTktVFM0TzZzaHpzNHV5WENuaDhfQnB2WktPTl9ZdGVkRWtBL3ViSGRPZVZOSXFJLmpwZw[/img2]

С. Сретенск. 6-го января 1834.

Милая и бесценная сестрица.

Много прошло времени от получения последнего письма твоего, наконец, в день самого нового года был я обрадован доставлением мне вновь доказательства твоей привязанности письмом от 17-го и 18-го октября; - благодарю тебя сто крат, добрая сестрица, что не забываешь меня! день первого дня Рождества был тоже днем почты, но к сожалению не днем утешения и приятности, ибо не получил я ни строчки, ни от кого из вас, неоцененные родные мои!

Вся сия неделя, в которую вероятно всяк христианин провел более или менее радостно, я, и мне подобные, одни лиш были в грусти и печали; не думай, бесценная сестрица, чтоб тем хотел обвинять тебя за твое долгое молчание, нет, друг мой; знаю, что не все сие время употребила ты на гораздо лучтие дела, ибо каждая минута была тобою посвященна сестре, которая единственно попечениями твоими избавилась от смерти: о, как много должны мы быть благодарны тому, который, так сказать, воскресил любимую сестру! но признаюсь тебе, что с того времени, как поселен я в Сретенске, вы так избаловали меня своими милыми письмами и своею акуратностью, что ежели пройдет неделя, а от вас нет ни слова, то предаюсь невольному страху, и эта неделя делаеться для меня несноснейшею в скучной жизни моей; вы только в состоянии услаждать ее. -

Можеш себе представить, что значит быть совершенно одному между четырмя стенами и почти, можно сказать, без всякого занятия, в сие время трудно и найти оного, хозяйство мое так мало еще, что, встав поутру и приказав работнику ехать на двух лошадях в лес за лаплотом для ограды к купленному дому (оной почти вовсе нет или так ветха, что надо переменить), нечего более решительно делать по сей части; настает наконец час для выдачи провизии к обеду и тут то камень претыкания предо мною; человек, которого нанял для изготовления мне кушанья, кроме хорошо спечь хлеба, ничего не умеет, я же, не быв никогда гастрономом, мало и думал о поваренном искусстве, повар сготовит, нравилось - я ел, но как делал, что клал - не знаю; а потому теперь для меня эта часть самая наитруднейшая, - думаю думаю и ничего не выдумаю кроме супу и куска жаркого; правда бываю всегда сыт, это все что нужно человеку, но согласись que toujours des aioueties -несносная вещь, как быть?

По крайней мере тем доволен, что кухмистер мой не развратного поведения и вовсе не пиет вино, для меня это главнейшее достоинство; для сего самого, несмотря на его неумение и на частые припадки падучей болезни, не хочу его переменить; когда же он хворает, то я с моим Александром оставляем учение, готовим сами себе что съумеем. Как счастлив я что нашел этого мальчика, день ото дня становится он мне дороже; ты спрашиваеш, какого он сословия? просто сын небогатого крестьянина; высшего-б класса не позволили бы иметь у себя, а тем более обучать; строго запрещено нам оное; кажется мне я писал вам о сем в прежних моих письмах, что ни под каким видом не позволяется нам завести школы или обучать нескольких детей; вообще, друзья мои, поверьте мне, что если-б не были вы так великодушны и добродетельны, уделяя с такою охотою от малого нашего состояния несколько и мне! то не знаю, каким способом мог бы найти кусок хлеба? ибо даже ежели, протянув руку, просить его христа ради, то вряд ли мог оным долго пропитаться, жители села сами в нужде и многие в сие время не имеют его, идти в другое село - не позволяют, идти в работники не возмут из хлеба, ибо какую крестьянскую работу в состоянии я делать? -

Недавно просил я правительство допустить меня сделать в волости нашей ревизскую перепись, она, кроме что дала-б мне занятие на всю зиму, еще доставила бы мне случай приобресть до 400 руб.; позволение получил с тем: «чтоб ни шагу не отлучаться от села, в котором поселен». Спрашиваю: каким образом оную сделать не быв лично в каждой деревне, в каждой избе? Приезжать каждому хозяину за 150 и более верст ко мне невозможно, а потому, когда объявил о сем позволении выборным, то само собою разумеется отказали мне, несмотря что 100 руб. брался я оную сделать дешевле. -

Вот вам некоторый обращик того положения, в котором мы находимся, и если по несчастию не иметь таковых родных, как вы, или таковых товарищей как Волконские, Трубецкие, Муравьевы, Одоевские, Нарышкины etc., etc. - то, нет сомнения, многие из наших товарищей должны бы (как не один говорит из них) умереть с голоду; но имея для первоначального обзаведения для хлебопашества достаточно денег, впоследствии, можно быть уверенным, не будут нуждаться. -

[Приписка рукою И.Б. Цейдлера (перевод с немецкого): «Разрешение разъезжать по деревням не может быть дано, равным образом не позволено заниматься обучением в школе»].

Ты спрашиваеш, милая сестрица, есть ли в Сретенске хоть человек, с которым мог бы провесть скучные часы мои? Кроме Саши моего, нету; - управитель волости предобрый, пречестной человек - но ничего более, а потому бываю у него весьма редко и то более для получения писем ваших; старушка, прежняя хозяйка моя, также добрая женщина, но платит страшно за прежнюю свою жизнь и, можно сказать, вступила вовсе в разряд простых крестьянок, у нее бываю разве в месяц раз; священник не таков, как мы привыкли видеть пасторов наших лютеранских, а по сему у него до сего дня еще не бывал и вряд ли буду; одним словом, не раз пройдут недели, а я шагу не делал из своего дому. -

Благодарю тебя, очень и очень благодарен тебе, друг мой, за советы, которые в письме твоем, но будь спокойна нащет твоего брата; лутче минус жизни, чем впасть в порок и разврат: слишком священна для меня память матушки нашей, чтоб когда либо забыть те наставления, которые получил еще в младенчестве; слишком дорожу вами, чтоб сродниться с пороком; я могу быть преступником политическим, но гражданским - никогда!

Прости, милой друг, что надавал тебе так много хлопот совершенно лишних в рассуждении моего перевода; признаюсь, от души хотел бы оставить Сретенск, чтоб быть с кем-нибудь вместе; но как до осени не могли вы оного сделать, то волею неволею должен оставаться здесь, ибо если-б теперь случился перевод, то совершенно расстроило бы меня и в таком случае опять принужден бы прибегнуть к вашему великодушию, без того уже ввел я вас в немалые издержки, совещусь - но вы видите сами необходимость; даже и теперь буду тебя просить выслать мне назначенные тобою деньги как наискорее, потому что сумма, назначенная для прошлого года выйдет до копейки, как для обзаведения моего, так и на прожитье целого прошлого года; теперь же, наняв работников, которым кроме содержания должен платить еще в год 215 руб., они же не ранее могут мне принести какой либо выгоды как в будущую зиму, до сего должен буду жить присылаемыми вами деньгами; надеюсь что естли бог даст хотя немного лутчего урожая, как в прошлом лете, то будет в последний раз, что ввожу вас в столь трудные для вас издержки.

[Перевод с французского]. Мне не хватает слов, чтобы выразить всю мою благодарность твоему достойному и почтенному супругу за его любезную память обо мне; скажи ему, прошу тебя, дорогая Мария, что я принимаю часы, которые он хочет мне прислать, как самую дорогую память и как знак того, что мы не совсем оставлены людьми добродетельными; мои самые душевные приветы твоим дорогим детям. Прощай, дорогая и добрейшая сестра, радуй меня возможно чаще своими милыми письмами, пусть они докажут мне, что ты все еще любишь твоего нежного брата и истинного друга.

А. Вегелин.

Забыл благодарить тебя, милой друг, за желание прислать мне серебряных ложек, ты мне сим сделаеш большую услугу, покуда был в Чете и Петровском, было нам запрещено иметь у себя сей метал; теперь хотя я окружен заводами серебр[яными], но ни за какие деньги и золотника не достанеш. [Приписка И.Б. Цейдлера: «Письмо и деньги, посланные Вашим Превосходительством от 15 декабря отправлены 25-го января. Также и посылка. Ваш покорный слуга И. Цейдлер»].

16

9. К Марье Ивановне Козенс.

Сретенск. 29 января 1835 года.

Милый и неоцененный друг мой!

Остается еще три дня до отправления почты, не надеясь на свои силы, я принужден с сегодняшнего дня помаленьку писать к тебе, добрая сестрица, из почерку можеш судить как еще слаб, но желание дать о себе известие вам, друзья мои, придаст мне силы кое как описать, что со мною случилось 15 сего месяца. Получив только посылку, которую ты была так добра прислать мне (Св. Пч.), едва прочитал крошечную записку твою, как вдруг почувствовал какое-то неприятное сотрясение во всех членах, сделалась головная боль, ноги начали подкашиваться, ну, словом, весь разнемогся.

Я подумал, что, вероятно, где нибудь простудился и приказал вечером приготовить ванну для ног, продержав 1/2 часа, я так ослабел, что не мог сам выйти и приказал позвать еще человека, чтобы меня вынули; - на несчастие человек, который пошел звать другого, сказал ему с видом испуга: «Ей, ступай скорей вынуть барина из ванны», и тот, пришед в комнату, увидав, что я совершенно без чувств, испугался до того, что сделался с ним удар, и он упал посреди комнаты. Представь себе это зрелище - я поддерживаемый Сашею, человек посреди комнаты, два других от испуга не знают что делать?

Наконец кое-как опамятовались они и вынули меня из ванны и положили в постель! Часа через два я очнулся и вижу, что работник мой лежит посреди комнаты, спрашиваю причину - рассказывают: все что было. Я велел тотчас его оттирать спиртом и через 1/2 часа приведен он был в чувство, но потерял вовсе способность говорить, едва на пятый день стал он понемногу говорить. - Я же в эти дни вовсе был без чувств, если опомнюсь в которую нибудь минуту, то только и было у меня в голове, чтобы писать вам, родные мои, и проститься с вами. Целых четыре письма были мною написаны, Саша должен был их после смерти моей доставить к вам!

Веришь ли, мой друг, что смерть нисколько не страшила меня, напротив я радовался чему то, что сам не мог себе объяснить; всякой раз когда мне очень дурно делалось, то приказывал Саше, чтобы клал мне на грудь землю, под которой покоится наша дражайшая мать, и умолял его только, чтобы он особенно смотрел, чтобы эта земля была положена со мною в могилу.

Восемь дней я был в положении, что каждую минуту встречал как минуту смерти моей! В девятый день сделалось мне очень худо, перестал узнавать людей, которые подходили, все мутилось в глазах; решился я просить управителя, чтоб он просил от меня Начальника Заводов прислать медицинского чиновника, но к утру десятого дня сделалось мне полегче и приезд м. чиновника в 13 день болезни моей был вовсе излишним, одно добро, что он мне сделал - это что привез с собою бутылку уксусу. - Теперь хотя и есть еще жар, но он происходит более от слабости, голова так тяжела, что кажется каждую минуту хочет свалиться с плеч; апетиту до сей минуты ни к чему не имею, одно, что охотно пию, это самое горячее молоко, до сего никогда не пивал, а теперь нравится.

Посланная тобою посылка с сереб[ряными] ложками, вилкою, ножем, аподельдоком, тесемками и иголками разбилась дорогою и, представь мою досаду, самое нужное потерялось, по крайней мере до сего дня еще не получил ложки, писал я об этом Иван Борисовичу и быть может не потеряются эти вещи. - Прощай, бесценная сестрица, пожелай мне скорее выздоровить, люби меня хотя в половину того сколько тебя обожаю. Достойному супругу твоему засвидетельствуй от меня глубочайшее почтение, еще раз прощай, мысленно прижимаю к сердцу, которое так нежно любит родных своих.

А. Вегелин.

Вериш ли, что с величайшим усилием в три дня едва окончил этот листок.

Сообщил и снабдил примечаниями А.А. Сиверс

17

Письма жён декабристов об А.И. Вегелине

Несколько лет тому назад Н.К. фон Эссен передал мне пачку писем, на обложке которой имелась надпись: «Письма, писанные г-жею Волконской, Нарышкиной, Ентальцовой и другими дамами об Александре Ивановиче Вегелине, коему запрещено было писать, из Читинского острога, потом из Петровского завода от 1828 г. до 1832 г.»

Александр Иванович Вегелин был сыном доктора медицины Иоганна-Кристофа Вегелина (ск. 1816 г. в Варшаве), женатого первым браком (с 9.04.1787 в Вене) на Елизавете-Вильгельмине Мальвё (Malvieux, р. 1768 в Дрездене, ск. 17.09.1796 в Варшаве), а вторым на Фридерике-Августе Игельстром, дочери действительного камергера Гаральда-Густава Игельстрома, бывшей в первом браке за Петром-Гартвигом Зассом.

По сентенции военного суда (Русский Инвалид, 5.06.1827, № 140) Литовского пионерного батальона капитан Игельстром и поручик Вегелин за принадлежностью к тайным обществам, намерение возмутить батальон и уклонение от присяги на верное подданство Его Императорскому Величеству, по лишении чинов и дворянского достоинства и по переломлении через палача над головами их шпаги, сосланы в каторжную работу на 10 лет с оставлением потом в Сибири на поселении.

Из весьма короткой биографической заметки о Вегелине, помещённой в издании Зензинова - «Декабристы, 86 портретов» (М. 1906, стр. 75) - видно, что в 1827 г. он был отправлен из Петербурга до Тобольска с жандармом, а затем до Иркутска и далее до Читы следовал по этапу пешком.

Хотя Вегелин не был привлечён к процессу декабристов, а осуждён особым военным судом, общность последующей судьбы сделала то, что сами декабристы считали его и осуждённого вместе с ним Игельстрома своими товарищами.

Письма жён декабристов о пребывании Вегелина в Чите и в Петровском заводе представляют собою интересный материал, а потому, согласно данному мне Н.К. фон Эссеном разрешению, я издаю их в печати. Орфография как русских, так и французских подлинников сохранена.

А.А. Сиверс

18

1. А.В. Ентальцова 1) - М.И. Козенс 2).

Сибирь Четинский острог,

1828 года Февраля 18.

Милостивая Государыня Мария Ивановна.

Прежнее знакомство мужа моего с вашим братом обязывает меня писать к вам и сказать все то, что я слышала о нем от моего мужа. Братец ваш здоров и Бог, допустивший до заблуждения и испытующий нещастием, видимо его укрепляет, он перенес все трудности пути, сохраня здоровье и твердость души, он не ропщет и с покорностию воли Божией несет судьбу свою. Одна мысль, что нанес своим нещастием печаль вам и всему семейству, отравляет его спокойствие и раздирает душу. Он просит вас именем родства и своим нещастием простить ему ваше огорчение и писать к нему на имя Господина Гражданскаго Губернатора, Его Превосходительства Ивана Богдановича Цейдлер 3) в Иркутск. Братец ваш просит всех родных писать к нему, письма родных и их благословение нужны для спокойствия его и твердости, дабы начать жизнь тяжкую и горестную.

Александр Иванович имеет нужду в одежде, белье и денгах для его здесь содержания, все ето адресуйте в Иркутск.

Почитаю себя щастливою, исполнив сие поручение нещастнаго братца вашего и сообщив вам о нем известие, честь имею пребыть с истинным почтением и совершенною преданностью до гроба вам, Милостивая Государыня, покорная

Александра Ентальцова.

На обороте: Ея Превосходительству Милостивой Государыне Марии Ивановне Козенс. Супруге Шталмейстера двора Его Императорского Величества в С. Петербурге.

19

2. А.В. Ентальцова - М.И. Козенс.

Иркутск, 1828 г. апреля 14 дня.

Милостивая Государыня Мария Ивановна!

Я имела уже удовольствие писать к вам, извещая вас о здоровье и положении Александра Ивановича, ныне вновь беру на себя приятной труд сей и, исполняя желание брата вашего, дошедшее до меня чрез моего мужа, пишу к вам, Милостивая Государыня, с удовольствием извещая, что здоровье Александра Ивановича находится в хорошем положении, духом он страдает только за вас и за всех любезных родных своих, собственно же за себя он тверд и спокоен. Предав себя безусловной покорности воли Божией, он приобрел силы души для перенесения участи столь страшной и необыкновенной. Просит вас, подкрепляйте в нем ети чувства вашею любовию и известиями о себе, только в положении подобном нашему можно чувствовать во всей силе святость уз и утешение родства добраго, вы составляли для него радость в щастии, в нещастии же преградою противу отчаяния. - Он в Иркутске получил ваше письмо с деньгами, благодарит вас и просит прислать ему белья, одежды также и денег на содержание, ежели вам угодно, можете присылать курительной табак. Как адресовать письмо? вы безсомнения знаете из перваго моего письма.

Примите уверение, Милостивая Государыня, как приятно мне чрез письмо ето зделать хотя заочное ваше знакомство; зная как утешительно иметь известие о нещастном, я почитаю себя щастливою, доставив вам оное. С истинным почтением и совершенною преданностию честь имею быть, Милостивая Государыня, вам покорною к услугам

Александра Ентальцова.

Получив сие поручение брата вашего накануне моего отезда из Читинскаго Острога по случаю окончания срока мужа моего, я не успела писать прежде, как из Иркутска.

20

3. Кн. М.Н. Волконская 4) - М.И. Козенс*.

Ce 8 Juin 1828.

Читинский острог.

Милостивая Государыня. Через моего мужа ваш брат поручил мне выразить Вам, что он очень безпокоится о Вас - с прошлаго февраля он не получил от Вас ни одного слова.

M-elle Рукевич, однако, сообщила ему достаточно хорошия известия о Вашем здоровьи и вся тревога г. Вегелина сосредоточилась теперь на Вашей матушке; здорова ли она? Осведомлена ли она о судьбе своего несчастнаго сына? Я не смею писать ей непосредственно из опасения открыть ей горе, которое ей может быть еще неизвестно. Будьте добры дать мне соответствующия указания.

Я надеюсь, что в скором времени Вы будете более покойны в отношении г. Вегелина, г-жа Ентальцова писала Вам перед своим отъездом на поселение и теперь ее заменю для Вас я, только бы мои письма могли дать Вам успокоение. У меня нет разрешения на свидания с Вашим братом, но я знаю, что он здоров и получает известия от своих, равным образом как и два его товарища Игельстром 5) и Рукевич 6).

Как мне передал мой муж, у них недостаток [в книгах] и они очень желали бы получить польских книг.

Извините за краткость моей записки, - ждут моих писем. Верьте, что для меня будет истинным удовольствием доставлять Вам известия о Вашем брате, я постараюсь безотлагательно сообщать Вам все, что только мне удастся узнать о нем, и примите уверение в глубоком уважении Вам всецело преданной

Марии Волконской.

*Автограф письма: по-французски.

Page:   1 2 3 4  

You are here » © Nikita A. Kirsanov 📜 «The Decembrists» » «Прекрасен наш союз...» » Вегелин Александр Иванович.