Григорий Казьмирчук
Декабристы на Житомирщине
Движению декабристов посвящено свыше 18 тысяч исследований. Но среди них очень мало работ, в которых раскрывался важный вопрос декабризма - памятные места декабристов на Житомирщине.
Проблема пребывания декабристов в городах и селах Житомирщины тесно связана с героическими примерами исторического прошлого края, борьбой против существовавшего в первой четверти XIX в. крепостного права.
Современные города и села Житомирщины в первой четверти XIX в. входили в состав трех губерний - Волынской, Киевской и Подольской. В те времена это был край, где преобладало сельскохозяйственное производство. Крестьяне, а большинство их принадлежало помещикам, возделывали землю, сеяли хлеб, выращивали огородные культуры. Сверх этого они обрабатывали господские пашенные обширные ланы своим скотом...
В 1805 г. крестьяне два дня в неделю выполняли работу на земле помещика: пеший - пешую, имеющий скот - «сколько оную определял инвентарь», составляемый владельцем селения на каждый год. Помимо этого, крестьяне выплачивали денежный чинш (оброк): пеший - 2 рубля, а плуговой, т. е. имеющий тягловой скот и плуг, - 6 рублей с дома. Ежегодно крестьянин отдавал помещику одну овцу из десяти (или ее стоимость), улей, яйца, собранные летом ягоды и грибы, косил сено и жал хлеб, свозя его на гумно помещика.
Декабрист М.М. Спиридов, живя в крестьянских домах, впоследствии показывал на следствии: «сделав переход в Житомирскую губернию, более был приведен в скорбь общею бедностью поселян: видел там, что плодородная сила губернии отдает дань одним владельцам, видел неусыпную деятельность хлебопашца, плоды которой служили обогащению панов, видел, неисчислимые богатства хлеба на токах их, а у поселян к окончанию года недоставало ни зерном, ни печеным не только для продажи, но даже и для пропитания».
В 1804 г. 95 677 мужчин и женщин Житомирского уезда высевали 35 877 четвертей озимого хлеба и собирали в три раза больше. Прибыльной отраслью в крае считалось овцеводство. Помещики владели огромными стадами овец разной породы и получали чистого дохода в год до 4 000 рублей. В меньшей мере занимались разведением лошадей и пчеловодством, которые по своей незначительности не заслуживают внимания.
В начале XIX в. в крае развивалось мануфактурное производство. В Житомирском уезде в 1804 г. насчитывалось 25 фабрик и заводов. Такое количество было и в 1807 г. Увеличилось количество предприятий в Новоград-Волынском уезде: с 13 до 14. В Овручском уезде было наиболее развитое производство металла на 32 железоплавильных и 2 медеплавильных заводах. Ряд подобных мануфактур существовало в Малинском уезде в селениях Шершневска, Гутлянска, Здрывля, Заньковска, Осовна.
В этом уезде также выжигали известь в с. Заньковска, Осовна, Федоровка. В 1808 г. в Волынской губернии насчитывалось 10 суконных фабрик. Одной из крупнейших была созданная графом Нелинским в Новоград-Волынском уезде фабрика на 140 станков. В самом уездном городе мещанин Гельбенман открыл фабрику на 10 станков, 4 станка работало на фабрике при Доме общественного призрения в г. Житомире. Предполагалось, что все фабрики к 1810 г. выпустят 78 000 аршин сукна.
Большинство предпринимателей - помещики, использовавшие подневольный труд своих крепостных крестьян, не отличающийся от рабского. «Я вам должна сообщить ужасную весть, - говорила мать Сергея и Матвея Муравьевых-Апостолов, - Вы найдете то, чего и не знаете: в России вы найдете рабов!» «Работа фабричная изнуряет людей еще в самом младенчестве. Мальчиков и девочек бьют, - писал декабрист Н. Тургенев, - когда учат. Некоторые из них, и все принадлежащие к ткачам, носят на лицах своих доказательство трудной сидячей работы».
Еще определеннее по этому вопросу высказался «первый декабрист» В.Ф. Раевский в «Рассуждении о рабстве крестьян», где он писал: «Фабрики и заведения наши, приводимые в действия рабами, никогда не принесут такой выгоды, как вольными, ибо там воля, а здесь принуждение, там договор и плата, здесь необходимость, там собственный расчет выгоды и старание, здесь страх наказания только».
Угнетение крестьян и работных людей толкало их на борьбу с угнетателями. Идейный предшественник декабристов А.Н. Радищев в «Путешествии из Петербурга в Москву» писал: «Я приметил из многочисленных примеров, что русский народ очень терпелив и терпит до самой крайности; но когда конец положит своему терпению, то ничего не может его удержать, чтобы не приклоняться к жестокости». Побеги крепостных крестьян, убийства ненавистных арендаторов и управителей, поджоги поместий и открытое неповиновение властям были не единичными явлениями.
Крестьяне с. Пятигорка И. Марчук, Т. Гута и другие обвинялись в убийстве шляхтича А. Олихевича. П. Леонтьеву вменялся в вину поджог дома генерал-губернатора в г. Житомире, а крестьянину В. Маевскому - амбара с хлебом у помещика Ю. Клапишевского. Крестьяне подавали коллективные жалобы на зверства помещиков. Иногда комиссии, созданные властями, были вынуждены констатировать факты, что, например, помещик Зброжке «без всякой причины, а токмо по капризу своему бил крестьян чем попало, некоторых крестьян, повеся за брус, бил розгами, других травил собаками, убивая до смерти».
Разоряли крестьян и даже целые местечка военные постои. Часто между командирами подразделений и местными властями шли настоящие баталии. Командиры полков стремились добиться привилегий для своих офицеров и их денщиков. Гражданский голова г. Радомышля в 1804 г. жаловался министру внутренних дел В.П. Кочубею на «утеснения тамошних жителей постоем Новороссийского драгунского полка». Особенно донимал солдатский постой мещан города. Так, житель местечка Ф. Березский содержал на протяжении 14 дней 6 постояльцев, а у И. Лукашенко 7 дней проживало 4 солдата.
Жители с. Горбунова Радомышльского уезда притеснялись капитаном этого полка Терениным. Крестьянские и мещанские хозяйства разорялись и путем рекрутских наборов. В армию отбирали самых сильных и выносливых молодых людей. В Государственном архиве Житомирской области сохранилось множество «Протоколов рекрутского присутствия». Еще больше имеется там жалоб крестьян и мещан на незаконную отдачу в рекруты, на произвол помещиков, использовавших рекрутские наборы как метод борьбы с непокорными крестьянами. Декабрист И.В. Киреев, отвечая в Следственном комитете на вопрос о причинах вольнодумства, писал:
«Ропот людей разного состояния на тягость податей, жалкое состояние поселян, угнетение беспрестанною работою, и невозможность (в которой видел их) облегчить свою участь, наконец, негодование между военными на строгость дисциплины и худые примеры, ... были первыми побуждениями к мысли о перемене существующего образа правления».
В своих показаниях от 6 февраля 1826 г. С.И. Муравьев-Апостол очертил политические мотивы, влияющие на формирование революционного мировоззрения: «Трехлетняя война, освободившая Европу от ига Наполеона; последствия оной, введение представительного правления в некоторых государствах, сочинения политические, беспрестанно являющиеся в сию эпоху, и читаемые с жадностью молодежью; дух времени, наконец, обративший умы к наблюдению законов внутреннего устройства государства. Вот источники революционных мнений в России».
И это не единичные высказывания декабристов о страшной, нечеловеческой эксплуатации обывателей Волынской губернии. Они были свидетелями повсеместных издевательств над крестьянами, поскольку стояли во многих селах и местечках на постое со своими воинскими частями. В наше время, практически невозможно установить все памятные места декабристов на Житомирщине.
Главная причина, препятствующая этому, заключается, прежде всего, в том, что многие дворянские революционеры не указывали конкретно, в каком населенном пункте они жили. Больше повезло тем местечкам, где находились штабы полков, и селам, через которые проходили почтовые дороги, где останавливались декабристы, а также там, где проходили сборы или маневры крупных воинских подразделений. И даже в этом случае мы не можем с полной уверенностью утверждать, что на этой улице или месте находилась квартира того или иного декабриста, хозяйство роты, в которой он служил. Время полностью стерло из памяти эти данные. Сейчас, например, невозможно установить, где находилась батальонная школа в г. Житомире, в какой стороне от современного Лещина располагались в 1825 г. летние лагеря частей, участвовавших в маневрах.
Необходимость выявления памятных мест декабристов на Житомирщине очевидна. Они, как пророчески писал К.Ф. Рылеев, будут напоминать юношеству о подвигах предков, знакомить его со светлейшими эпохами народной истории, - вот верный способ для привития народу сильной привязанности к родине.
Первая четверть XIX в. знаменательна для Житомира, Коростеня, Новоград-Волынского, Бердичева, Любара, Овруча, Черняхова, Троянова, Пяток, Поволочи, Песок, Барановки, Брусилова, Лещина тем, что здесь по долгу службы бывали или жили декабристы. Этим вызывается живой к «сподвижникам, - как назвал декабристов А.И. Герцен, – русского освобождения». Многие моменты деятельности декабристов в крае нашли фрагментарное изложение на страницах областных и районных газет. Наличие разнообразной информации о дворянских революционерах на Житомирщине, однако, не свидетельствует о том, что их деятельность исследована полностью. Тем более, что авторы многих сообщений неправильно излагают ход событий, рассказывая о декабристах, современными категориями.
Например, Т. Глазова почему-то вспоминает о 120 декабристах, говорит, что «будущие декабристы» в 1818 г. создали Союз благоденствия. Почему 120, а не 121 осужденных или 579 прикосновенных к делу, а как же быть с членами ранней декабристской организации - Союза спасения, созданного в 1816 г. - ведь они тоже относятся к декабристам. Еще большее удивление вызывают следующие слова автора: «Славяне считали необходимым привлекать к своей деятельности не только офицеров, но и передовых солдат, крестьян». О каких передовых крестьянах можно говорить в то время? И таких неточностей множество.
Вызывает удивление и отсутствие сведений о декабристах в буклетах, посвященных истории Коростеня и Бердичева. В них ни одним словом не сказано о пребывании декабристов в этих крупных городах Житомирщины фрагментарно упоминается о пребывании декабристов в разных населенных пунктах края в путеводителе по области. Всего четыре строки о декабристах в фотопутеводителе. В перечисленных ранее населенных пунктах были расквартированы воинские подразделения 1-й армии, главная квартира которой находилась в г. Могилеве. А в Житомире располагался штаб 3-го пехотного корпуса. По преданию, город был основан около 884 г. «любимцем Аскольда и Дира - Житомиром, не пожелавшим служить Олегу», новгородскому князю, убившему киевских князей.
Первое летописное упоминание о городе относится к 1240 г., когда его разорили татары. В 1320 г. Гедимин присоединил город к Литве. Было время, когда в городе насчитывалось всего около 49 дворов. С 1804 г. за неимением помещений для учреждений в Новоград-Волынском, Житомир сделали центром Волынской губернии. Трудно представить, конечно, Житомир в годы первой четверти XIX века. Он неоднократно горел: в 1802 г. сгорел Житомирский замок, в 1820 г. - Бернардинский монастырь, а год спустя «большая половина города была истреблена пожаром».
Большинство построек в городе были деревянными, и это одна из причин частых пожаров. Было предпринято несколько попыток строить город по генеральному плану. Город фактически кочевал. В начале позапрошлого века в городе начало развиваться мануфактурное производство. К 1809 г. в Житомире действовали два полотняных предприятия на три и четыре станка, а также «несколько перчатных фабрик», работавших на сырье, производившемся на отдельных мануфактурах. По отзывам современников, житомирские перчатки были лучшими в Юго-Западном крае и вывозились на продажу в Варшаву.
Житомир был не только административным, но и культурным центром Волынской губернии. Здесь в 1804 г. Фадей открыл на средства, собранные меценатами и выделенными государством, уездное училище. Немного позже откроется католическая семинария. К культурным учреждениям, первой четверти XIX в. относятся театр и больница. В Житомире в начале XIX в. родился известный историк А.А. Скальковский, а в 1837 г. - генерал Парижской Коммуны Ярослав Домбровский и его адъютант Анна Пустовойтова. В Житомире жили некоторые члены общества Соединенных славян. Одни здесь бывали проездом, другие - останавливались во время караулов. К большому сожалению, в городе не осталось никаких памятников декабристского времени.
Бердичев - полковая квартира Мариупольского полка. Впервые местность, где сейчас раскинулся город, вспоминается в 1320 г., в связи с тем, что князь Гедимин подарил ее литвину Тышкевичу. В акте разграничения Литвы и Польши за 1546 г. значится, что селение Беричиков, принадлежащее Василию Тышкевичу, находится в составе Литвы. Будет правомерно считать, что дату основания г. Бердичева нужно отнести к ХIV веку, а точнее к 1320 г., для чего необходимо провести дополнительные исследования. Сейчас, как считает С.С. Нецевич, краевед-исследователь истории города: «Бердичев в официальных документах упоминается в 1545 г. Это и является датой рождения нашего города».
Бердичев в первой половине XIX в. был крупным торговым городом. В 1811 г. в нем проживало 7,4 тыс. человек. В Бердичеве в 1815 г. был основан православный собор, действовало 5 еврейских синагог, 10 типографий. Город славился своими ярмарками. Сюда приезжали купцы из Австрии, Германии, Италии, Турецкой империи и других стран. Вывозили свои товары, в основном съестные припасы и изделия ремесленной индустрии, местные жители. Годичный оборот торговли города достигал 40 000 000 руб.
В 1815 г. в городе насчитывалось 709 лавок и 1478 домов. Через десять лет число дворов увеличилось до 2274. Еще в 1815 г. город считался собственностью князя Матвея Радзивилла. Большинство построек города были деревянными. Частые пожары уничтожили исторические постройки и дома обывателей. Так, в 1811 г. часть города истребил пожар. Товаров сгорело на несколько миллионов рублей.
На Бердичевские ярмарки, проходившие в районе крепости, приезжали интенданты и командиры полков 1-й и 2-й армий. Их интересовали породистые лошади, пригоняемые сюда из Волынской, Подольской и Киевской губерний, добротные сукна и другое снаряжение, так необходимое для воинских частей. Использовались в торговле и посредники.
Таким был бердичевский купец Д. Лошак, иногда поставлявший лошадей в Вятский пехотный полк. Он неоднократно приезжал в м. Линцы к П.И. Пестелю. Это послужило поводом для его привлечения к следствию по делу тайных обществ, как человека, выполнявшего поручения П.И. Пестеля. Ему удалось убедить Следственную комиссию, что он имел только деловые отношения с руководителем Южного общества. Одним из веских доказательств было то, что П.И. Пестель, приезжая в Бердичев два-три раза в год, останавливался на постой не у него, а у купца Б. Лещинского.
«Хаживал к командиру Мариупольского полка полковнику Снарскому, - свидетельствует купец Д. Лошак, - но бывали ли тогда какие собрания мне неизвестно». Купцы занимались торговлей книг, за небольшую плату давали их читать. И.Ф. Шимков, воспитанник Харьковского университета, стоявший со своею ротою в с. Пески брал книги у торговца из м. Радомышля, когда жил там по несколько дней, заступая в полковой караул.
В Бердичеве сохранились памятники архитектуры, в которых могли бывать декабристы. К сожалению, письменных свидетельств об этом нет или они еще не отысканы. Безусловно, все военные бывали в крепости, построенной по проекту инженера Боплана, в костелах св. Марии и св. Варвары. В костеле св. Варвары венчался известный французский писатель Оноре де Бальзак с помещицей из с. Верхивни Э. Ганьской. Не установлены пока место нахождения заезжего двора и расположение штаба Мариупольского полка.
Местечко Радомышль - полковая квартира Алексопольского пехотного полка. Впервые о нем упоминается под 1150 г., когда киевский князь Изяслав отступил туда под натиском дружин галицкого князя Владимира. По всей видимости, он тогда назывался Мык-городом или Мычиком, т. к. располагался между р. Мыкою и р. Тетерев. Правда, в ХV в. город перенесен в другое место. Возрастает роль Радомышля во второй половине ХVIII в. Именно в этот период он становится уездным городом и достаточно видным торговым центром.
В начале XIX ст. здесь было две церкви, двухэтажный кирпичный дом, на первом этаже которого размещались лавки, числом до 20. Продавали здесь товары местного производства: соль, съестные припасы, деревянную, хрустальную, стеклянную посуду. В городе действовали две винокурни и одна кирпичная мануфактура: «По течению р. Тетерев на правой стороне работала мельница. В конюшнях почтовой станции насчитывалось 10 курьерских и 24 почтовых лошади».
В Троянове, Любаре и Брусилове были полковые квартиры Александрийского гусарского полка (командир – декабрист Александр Муравьев), Ахтырского гусарского полка (декабрист Артамон Муравьев), Кременчугского пехотного полка. В Коростене, Черняхове, Барановке, Пятках, Песках, Млинищах, Лещине и других населенных пунктах стояли отдельные воинские подразделения (в основном роты), возглавляемые членами тайных обществ.
В деятельности членов общества Соединенных славян ключевую роль сыграл П.И. Борисов, создавший программные документы. В 1823 г. Петр Иванович Борисов основал общество, в которое сначала вошли его брат А.И. Борисов и шляхтич Ю.К. Люблинский. П.И. Борисов написал «Правила» и «Клятвенное обещание». Оба документа были написаны П.И. Борисовым: «Ни брат, ни Люблинской не участвовали в составлении ... то и другое было произведением его, Борисова, - читаем в бумагах Следственной комиссии, - Люблинской же по просьбе его токмо перевел оные на польский язык». Цель Соединенных славян состояла в том, дабы соединить славянские поколения федеративным союзом. Ближайшей задачей, считали основатели общества, является «умножение членов и образование себя в науках и художествах».
За неполные два года членами общества Соединенных славян стали В.А. Бечаснов, И.И. Горбачевский, А.С. Пестов, братья Ал. В. и А.В. Ведяняпины, А.Д. Высочин, И.В. Киреев, П.Ф. Громнитский, И.И. Иванов, П.В. Выгодовский, Я.М. Андреевич, Н.Ф. Лисовский, А.И. Тютчев, В.Н. Соловьев, П.Д. Мозган и др. Перед Верховным уголовным судом предстали 23 члена Славянского общества. «Причины, - свидетельствует И.В. Киреев, - побудившие меня к вступлению в тайное общество под названием «Соединенных славян», были не что иное, как собственное мое желание к перемене образа правления, теперь существующего, на республиканский». Большинство членов этого тайного общества придерживались именно такого взгляда на причины вступления в общество Соединенных славян.
«Правила» или «Катехизис» Соединенных славян состоял из 17 пунктов. Многие из них отражали просветительские устремления и желание к самоусовершенствованию. Однако, в этом документе ставились и ряд социальных проблем. Например, второй пункт гласил: «Не желай иметь раба, когда сам быть рабом быть не хочешь». Идея создания Славянской федерации ставила под сомнения извечность рабства в России и божественное происхождение власти царя, незыблемость существующего общественно-политического строя.
В процессе следствия многие члены общества Соединенных славян стремились уменьшить политическую направленность программных документов общества. Знакомство с «Катехизисом» свидетельствует о том, что П.И. Борисов был неискренен, когда утверждал, что «верных средств к достижению ... цели мы не имели». Дело в том, что в пунктах 1, 12, 13 говорится об оружии, которое поможет достигнуть поставленной цели. С оружием в руках, требует Катехизис, защищать невинных, бороться против несправедливости и помогать друзьям своим, которые «также помогать тебе будут». Поручик А.Ф. Фролов свидетельствовал: «Мы хотим сделать равенство... Если мы умертвим государя, и в то время легко будет сделать сие...».
Передовые взгляды Соединенных славян формировались под влиянием критического отношения к крепостнической русской действительности, бесправию солдат, издевательству помещиков и крупных магнатов над крестьянами. «Достаточно указать для сего на одни беспрестанные выгоны крестьян для делания дорог, часто в страдную пору, во время сенокоса или жатвы. Повинность сия довела поселян до совершенного разорения». В это время, как свидетельствует граф Олизар, в течение первой четверти XIX в. «было время веселого шляхетского разгула, поощряемого обилием материального благосостояния помещиков», создаваемого потом и кровью подневольных крестьян.
Богатство одних и бесправие других, веселая жизнь дворян и жалкое существование крестьян, мордобой в армии, издевательства офицеров над солдатами обсуждались в кругу передовой офицерской молодежи.
Важным местом собраний большинства членов общества Соединенных славян, помимо Новоград-Волынского и Житомира, был Лещин. В сентябре 1825 г. большинство частей третьего корпуса соберутся на маневры. Сюда прибудут и члены Южного общества. 1-й батальон Черниговского пехотного полка во главе с С.И. Муравьевым-Апостолом будет располагаться в м. Лещине. Палатка командира батальона станет местом частых встреч старых сослуживцев Семеновского полка. В местечке встретятся С.И. Муравьев-Апостол и старый семеновец А.И. Тютчев, капитан Пензенского пехотного полка, которого примут в общество.
А.И. Тютчев скажет, что он уже является членом общества Соединенных славян. Это вызовет интерес у Сергея Ивановича. Он попросит достать устав общества Соединенных славян, что А.И. Тютчев и сделает. С.И. Муравьев-Апостол поручает М.П. Бестужеву-Рюмину установить «сношения между нашим и Славянским обществом». Вскоре общества объединятся. Славяне полностью приняли положения «Русской правды». «Удостоверившись, что Южное общество сильнее Славянского, Борисов согласился на предложение их (М.П. Бестужева-Рюмина и С.И. Муравьева-Апостола) о соединении». М.П Бестужев-Рюмин несколько раз собирал членов общества Соединенных славян, знакомил их с выдержками из «Русской правды» П.И. Пестеля, создал группу из 15 человек, которой поручалось убить императора.
Первое совещание проходило в м. Лещине на квартире А.С. Пестова. В с. Песках предполагалась встреча на квартире Ал. В. Веденяпина. Однако, по распоряжению М.П. Бестужева-Рюмина она была перенесена на квартиру Я.М. Андреевича. В селе жили И.Ф. Шимков и И.В. Киреев. По всей видимости, сообщение, что в Песках была квартира Я.М. Андреевича, не отвечает действительности.
Второе и третье - в с. Млинищах на квартире Я.М. Андреевича. На них присутствовали: Я.М. и Г.М. Андреевичи, М.А. Щепилла, П.Ф. Громнитский, А.И. Тютчев, Н.Ф. Лисовский, П.Д. Мозган, Н.О. Мозгалевский, П.И. Борисов, И.И. Горбачевский, М.М. Спиридов, В.А. Бечаснов, И.Ф. Шимков, М.П. Бестужев-Рюмин и др. Здесь был разработан и принят к исполнению следующий план: «а) начать действовать непременно по осени 1826 года, при сборе корпусов, лишении жизни блаженной памяти государя-императора; б) приготовить солдат к предназначенному делу и стараться принять больше членов из недовольных. В собраниях у Андреевича были составлены списки членов общества, разделенного на округи артиллерийский и пехотный, и назначены представители: от первого - Горбачевский, а от последнего - Спиридов». Членам общества запрещалось проситься в отставку или переводиться в другие части.
В лагерях под Лещином декабристы приступили к агитации среди солдат своих подразделений. Эти попытки были еще очень робкие и несовершенные. «Человеколюбием и скромным обхождением с нижними чинами, - свидетельствует Я.М. Андреевич, - заслужил от них доверие и любовь, так, что и товарищи мои сему удивлялись...». Добившись доверия у солдат, он в разговорах с ними обращал внимание на военное ведомство и правительство, которые своими действиями довели солдат «до такого ничтожества», тогда, когда армия – опора государства.
П.Д. Мозган на следствии рассказывал, что «призвал к себе рядового Бородина, бывшего в Семеновском гвардейском полку, и усовещал его, чтобы он склонял товарищей не действовать противу возмутившихся войск». О проводимой агитации среди «нижних чинов» расскажут позже и сами солдаты: «Вскоре после поступления подпоручика Андреевича 2-го в роту, - свидетельствует солдат 1-й батарейной роты И. Фадеев, – квартировавшей в с. Киковой, одного дня он позвал меня к себе, через частного фейерверкера Гончарова на квартиру...».
Славяне относились к нижним чинам так, как этого требовали правила: Пункт 4, которых гласит: «Простота, воздержанность и скромность сии блюстительницы (души) сохранят твое спокойствие». П.Д. Мозган советовал некоторым солдатам присоединиться к ротам Тютчева, Громнитского и Лисовского. Беседы с солдатами велись в с. Провалах во время перехода из Староконстантинова в Житомир. О попытках агитации среди солдат бывшими семеновцами говорил и А.Ф. Фролов. «Мы, было, начали в Петербурге дело (события в Семеновском полку в 1820 г.), но не кончили, то здесь надо кончить, а вы постарайтесь подговорить своих товарищей к сему».
О доверительных беседах с солдатами свидетельствует и С.И. Муравьев-Апостол. «В 1825-го года, во время лагерей при Лещине, приходили ко мне солдаты, бывшие Семеновского полка, Пензенского Гульбин, Тамбовского Малофеев и Иванов, Саратовского Федот Николаев, Анойченко, Греков и другие ... Я с ними разговаривал о тяжести службы, бранил ее, вспоминал им старый полк ... Говорил им, что я уверен, что они от своих старых офицеров никогда и нигде не отстанут...».
Эти факты свидетельствуют, что дворянские революционеры только начинали осознавать необходимость поддержки солдатской массы. В этом сказалась их дворянская ограниченность. Выступая за благоденствие народа, они, по образному выражению В.И Ленина, были еще «страшно далеки от народа». Борясь за счастье народное, они боялись привлечь его на свою сторону.
Самодержавие оказалось сильнее, нежели это считали самые дальновидные члены тайных организаций. Попытки привлечь солдат на свою сторону диктовались тактическими соображениями. Декабристы - сторонники военной революции. Они считали, что, используя только армейские части и отстранив народ от участия в борьбе против самодержавия, они избегнут кровопролития, «потому что угнетение крестьян их помещиками и налогами, притесняемые командирами солдаты, - писал П.И. Борисов, - обиженные офицеры и разоренное дворянство по первому знаку возьмут нашу сторону и мы не будем встречать нигде сопротивления».
Революция должна быть военной, считали многие: «Тогда обойдется без кровопролития, - свидетельствовал П.Ф. Громнитский, - некому уже будет противиться, и мы достигнем с успехом тех предприятий, которые предположены еще в 815 году. Говорили, что конституция кончена еще в 824 году, что остается теперь преимущественно обратить внимание на войска...».
Частые встречи близких по духу и мировоззрению молодых людей состоялись в Житомире. Неоднократно в караул в корпусную квартиру заступали со своими ротами П.Ф. Громнитский, А.В. Веденяпин, П.Д. Мозган, М.М. Спиридов и другие члены общества Соединенных славян. Некоторые из них жили здесь постоянно, будучи «учителями» в дивизионной школе: Веденяпин, И.В. Киреев. Вместе с ними в доме Уварова жил и брат Алексея - Апполон Веденяпин, П. Нащокин и И.И. Иванов, служивший по провиантской части.
И.И. Иванов, по всей видимости, родился в Житомире и обучался у «приватных учителей». Его мать имела собственный дом в городе. Здесь же служил в канцелярии Волынского гражданского губернатора П.Ф. Выгодовский. «В 1825 году, - рассказывает П.Д. Мозган, - стоя с ротою в карауле в Житомире, я был в связи с капитаном Тютчевым. Он меня однажды познакомил с комиссионером Ивановым ... Через несколько дней пригласили меня обедать к Тютчеву, где меня в общество приняли...».
Во второй половине декабря 1825 г. в городе был С.И. Муравьев-Апостол. «Пробыл сутки в Житомире, где впервые услыхали мы (вместе с ним был его брат Матвей) о происшествии 14 декабря в Петербурге, но глухо и безо всяких подробностей». Вероятно уже здесь С. И. Муравьев-Апостол задумался о дальнейших действиях.
В конце этого же месяца в Житомире состоялось совещание членов общества Соединенных славян, где было принято решение о начале восстания. План военных действий, изложенный П.И. Борисовым в письмах к А.И. Тютчеву, П.Ф. Громнитскому и Н.Ф. Лисовскому, предполагал: возбудить «в солдатах революционный дух», собраться в Новоград-Волынском, взяв артиллерию, «идти первоначально в Житомир и завладеть корпусной квартирой, потом на Киев, из Киева на Бобруйскую крепость».
Большие надежды братья Борисовы полагали на Алексопольский полк (им командовал Повало-Швейковский), Ахтырский гусарский полк (Артамон Муравьев) и на полк Тизенгаузена, который находился в Бобруйской крепости. Борисовы считали, что укрепившись в Бобруйской крепости, можно идти на Москву «ежели 5 и 4 корпусы последуют нашему примеру, подымут оружие и сделают с ними коммуникацию и ежели вторая армия поступит таким же образом».
Попытки П.И. Борисова и его брата Андрея поднять на борьбу части, где служили члены тайного общества, не увенчались успехом. О восстании Черниговского полка, они узнают позже. Это «случилось неожиданно для большей части членов тайных обществ». Многие узнали о нем одновременно с известием о поражении. Некоторые решились сами действовать. Среди них и члены Славянского общества, служившие в Пензенском полку.
Приехавший к П.И. Борисову его брат Андрей, объезжал участников организации в Житомире, Пензенском и Саратовских полках. Я.М. Андреевич и В.А. Бечаснов пытались привлечь к восстанию Алексопольский пехотный и Ахтырский гусарский полки. Но тщетно. Вызывает удивление заявления некоторых исследователей, утверждающих, что в этот период П.И. Борисов через П.К. Головинского и его брата, предводителя Овручского уезда, пытался установить связь с местной польской шляхтой. П.К. Головинский в этом случае повел себя весьма трусливо, о чем убедительно свидетельствуют документы.
В марте 1826 г. в Житомир доставили арестованного И.И. Сухинова, одного из сподвижников С.И. Муравьева-Апостола по восстанию Черниговского полка. «Приехав в Житомир, - пишет в своих «Записках» И.И. Горбачевский, - частный пристав остановился в трактире обедать. Сухинов, пользуясь сим, просил позволения отдохнуть несколько времени, представляя ему, что открывшиеся раны и расстройство здоровья мешают его возможности продолжать по-прежнему дорогу».
В Троянове и Любаре квартировали полки, на которые возлагал определенные надежды С.И. Муравьев-Апостол. В Троянове, как пишет И.И. Горбачевский, С.И. Муравьев-Апостол еще не «думал о возмущении». Здесь братья Муравьевы узнали подробности о восстании 14 декабря 1825 г. Они выехали в Любар, где их догнал М.П. Бестужев-Рюмин. Он сообщил С.И. Муравьеву-Апостолу, о том, что на его бумаги наложен арест, а за ним поехали в Житомир командир полка подполковник Гебель и два жандарма.
Попытка выработать определенный план действия не нашла поддержки командира полка Артамона Муравьева. Братья Муравьевы-Апостолы едут в Трилесы, а М.П. Бестужев-Рюмин пытается через Брусилов пробраться к членам Соединенных славян. Впоследствии, автор записок «Белая Церковь», декабрист Ф. Вадковский запишет: «Вместе с Муравьевыми выехал из Любара и Бестужев, но не в Васильков, а в Брусилов и Радомышль, чтобы возмутить полки: Кременчугский и Алексопольский, и сообщить о восстании артиллеристам в Паволочь». После поражения Черниговского полка М.М. Спиридов, как свидетельствовал П.Д. Мозган, «осуждал Сергея Муравьева за то, что сделал возмущение и никому о том не дал знать». Братьев Муравьевых-Апостолов в Трилесах арестовали.
Перед этим Сергей Иванович запиской вызвал в Трилесы славян В.Н. Соловьева, А.Д. Кузьмина, М.А. Щепиллу, И.И. Сухинова, которые и освободили его из-под ареста, именно с этого события можно говорить, о том, что восстание вступило в решающую стадию.
С.И. Муравьев-Апостол, собрав в Василькове большую часть Черниговского пехотного полка, «мог действовать трояким образом: 1-е, идти на Киев; 2-е, идти на Белую Церковь; и 3-е, двинуться спешно к Житомиру и стараться соединиться со славянами». Мысль о походе в расположение 8-й батареи неоднократно приходила в голову С.И. Муравьеву-Апостолу. По-видимому, он раньше обдумывал ее, потому что М.П. Бестужев-Рюмин старался принять в общество офицеров, живших на стратегически важной дороге Киев-Радомышль-Житомир.
Штаб-ротмистр принца Оранского полка И.П. Жуков был принят в общество в 1824 г. М.П. Бестужевым-Рюминым. Он встречался с И.П. Жуковым в Сквире и Брусилове, писал ему письма и записки, понуждая его к более активным действиям в пользу Южного общества: Проезжая через станцию, Ряжев (так в документах. По всей видимости, через Рожев.), М.П. Бестужев-Рюмин написал записку И.П. Жукову с просьбой «поспешнее приезжать в Радомышль», где найдет у Швейковского оставленное для него письмо.
В данном случае М.П. Бестужев-Рюмин преследовал цель - заставить И.П. Жукова поехать в Любар, «в полк и по возможности приготовить оный для содействия нам». На следствии М.П. Бестужев-Рюмин покажет с горечью: «Жуков был принят в члены мною в начале 1824-го года. Помощи он никакой совершенно обществу не оказал и от онаго решительно отстал».
Значительное место в планах Славян занимал г. Коростень. В городе стояла 4-я рота 8-й артиллерийской бригады. В ней служили И.В. Киреев, П.К. Головинский. И.В. Киреев показывал на следствии: «Вступив в службу 1 мая 1823 года, после окончания обучения во 2-м кадетском корпусе, в 4-ю батарейную роту 8-й артиллерийской бригады, квартировавшей в местечке Искорости». Позже его откомандируют в Житомирскую артиллерийскую школу, где он будет преподавать фортификацию.
Он примет в общество в селе Пески Ал. В. Веденяпина. В Коростене он бывал очень редко. Здесь нес в это время службу П.К. Головинский. В декабрьские дни 1825 года П.И. Борисов писал П.К. Головинскому, дворянину Овручского уезда, письмо, в котором посоветовал ему, по возможности, возмущать и бунтовать солдат. Если бы П.К. Головинский воспользовался этим советом, то, по мнению П.И. Борисова, рота была бы готова к предполагаемому восстанию.
Славяне хотели собрать войска в Новоград-Волынском, оттуда намерены были следовать в г. Житомир и завладеть корпусной квартирой, из коей, смотря по обстоятельствам, идти к Киеву, или в крепость Бобруйск, а так, как 4-я парочная рота квартирует на дороге, ведущей к сему последнему месту, то от ее участия в восстании зависел его успех. П.К. Головинский - бездеятельный член общества Соединенных славян. Он не воспользовался советом П.И. Борисова и не подготовил роты к будущим военным действиям.
После ареста членов Славянского общества в Коростене побывал старший адъютант штаба 1-й армии капитан В.С. Сотников, составивший после рапорт на имя дежурного генерала Ольдекопа от 26 марта 1826 г.: «4-я батарейная рота. В м. Искорость, в коем расположен штаб сей роты, прибыл я 17 марта около 4 часов вечера. Жители и земский заседатель Овручского уезда Юров удостоверили меня в спокойном квартировании. Нижние чины сей роты сохраняют хороший дух и вовсе не принимают участия в судьбе взятых из 8-й артиллерийской бригады офицеров». Рапорт успокоил военное начальство - в 9-й дивизии и спокойно и хорошо, хотя в некоторых ротах солдаты высказывали сожаление по поводу ареста офицеров.
Следственные, дела декабристов позволяют выявить многие населенные пункты Житомирщины, где жили или бывали по служебным делам декабристы. Эти сведения, как правило, очень скупы, например, о пребывании декабристов в селах Кикове и Канунах, местечке Мирополе. Нужны дополнительные исследования в архивах, чтобы пролить свет на историю этих населенных пунктов. Сложность состоит и в том, что многие села позже вошли в состав других губерний, а хороших и полных карт того времени недостаточно. Ко всему, некоторые селения переименованы. Однако, установление факта о пребывании декабристов в данном селении очень важно. Оно поможет исследователям-краеведам вести поиск в правильном направлении. Желательно в таких населенных пунктах установить памятные знаки, раскрывающие содержание борьбы декабристов.
Краткий анализ деятельности членов общества Соединенных славян на Житомирщине подтверждает правильный вывод видного члена Северного общества декабристов о том, что славяне были твердо убеждены в правоте дела, которому они служили, и, «приглядевшись к ним поближе, можно было убедиться, что для каждого из них сказать и сделать было одно и тоже, и что в решительную минуту ни один из них не попятился бы назад».
Особенно это проявилось во время следствия. Большинство членов общества Соединенных славян «запирались» в ответах, скрывали свои истинные мысли. И только после неопровержимых улик сознавались, рассказывая о деятельности и планах тайного общества. Ценность этих сведений возрастала, если учесть, что некоторые из декабристов впоследствии пытались доказать обратное, а именно: «устроенного общества с определенной целью, с определенными средствами действовавших к достижению известной цели, не было». Эта мысль принадлежит Н.И. Тургеневу, положившему начало русской политической эмиграции, игравшей впоследствии видную роль в истории общественно-политического движения в России.
Деятельность декабристов оставила заметный след в истории края. Волыняне свято чтут память о декабристах, отдавая дань уважения их борьбе на страницах газет и журналов. Но этого мало. Нужно населенные пункты Житомирщины, где жили и бывали декабристы, отметить не только на туристических картах, но и соорудить памятные знаки. Только тогда такие населенные пункты области приобретут статус памятных мест, будут иметь непреходящее значение в воспитании подрастающего поколения. Помимо этого, в школах населенных пунктов, где бывали сподвижники свободы, необходимо создать комнаты или музеи истории селений, в которых отвести целый раздел движению декабристов и, в частности, тем декабристам, которые здесь жили.
